Местоимения в древнерусском языке: личные и возвратное
Древнерусские местоимения представляли собой сложный и неоднородный пласт слов. Их можно разделить на две группы в зависимости от морфологических особенностей и синтаксических функций.
- Первую группу составляли личные местоимения 1-го и 2-го лица (язъ и ты), а также возвратное местоимение себе.
- Во вторую группу входили неличные местоимения (указательные, относительные, притяжательные и др.). О них мы расскажем в другой заметке.
Личные местоимения по функциям в предложении были сходны с именами существительными, выступая как подлежащие и дополнения. Изменялись они по падежам и числам, категория рода отсутствовала. Примыкающее к этой группе возвратное местоимение себе не имело формы именительного падежа, поскольку не могло быть подлежащим. Также оно не обладало категорией числа, хотя и имело падежные формы, близкие к склонению местоимения 2-го лица единственного числа.
Как мы уже упомянули, в древнерусском языке имелись личные местоимения 1-го и 2-го лица язъ (я) и ты. Современные местоимения 3-го лица он, она, оно по происхождению являются указательными, и применительно к древнерусской эпохе их относят к неличным.
Склонение личных и возвратного местоимений в древнерусском языке
| Падеж/разряд | Личное 1 л. | Личное 2 л. | Возвратное |
| Единств. число | |||
| И. п. | язъ, я | ты | — |
| Р. п. | мене | тебе | себе |
| Д. п. | мънѣ, ми | тобѣ, ти | собѣ, си |
| В. п. | мене, мѧ | тебе, тѧ | себе, сѧ |
| Тв. п. | мъною | тобою | собою |
| М. п. | мънѣ | тобѣ | собѣ |
| Множеств. число | |||
| И. п. | мы | вы | |
| Р. п. | насъ | васъ | |
| Д. п. | намъ, ны | вамъ, вы | |
| В. п. | насъ, ны | васъ, вы | |
| Тв. п. | нами | вами | |
| М. п. | насъ | васъ | |
| Двойств. число | |||
| И. п. | вѣ | ва | |
| В. п. | на | ва | |
| Р.-М. п. | наю | ваю | |
| Д.-Тв. п. | нама | вама |
Примечание. В современном русском языке местоимения мы и вы стали отдельными самостоятельными лексемами. Для древнерусской эпохи исследователи обычно характеризуют их как формы множественного числа местоимений язъ и ты.
Как видно из таблицы, при склонении и изменении по числам у личных местоимений наблюдался супплетивизм: разные формы одного и того же слова образовывались от разных основ. Эта особенность есть у них и в современном русском языке.
В целом формы местоимений «лично-возвратной» группы относительно мало изменились со временем. В большинстве случаев они пережили лишь фонетические преобразования. Например, древняя форма дательного падежа единственного числа мънѣ превратилась в современную мне благодаря историческим изменениям фонетической системы: утрате редуцированных гласных и переходу звука [ѣ] в [’э].
Обратим теперь внимание на изменения, не вызванные фонетическими процессами.
Личное местоимение 1-го лица единственного числа в древнерусском языке имело форму язъ (ей соответствует старославянское азъ). Уже в XI–XII вв. появился вариант, дошедший до наших дней: я. Он долгое время употреблялся наряду с язъ и азъ, во всяком случае, такое зафиксировано в письменных памятниках. Вот пример из грамоты князя Мстислава 1130 г.: Се азъ Мьстиславъ… А язъ далъ роукою своею… А се я Всеволодъ. Впрочем, такое употребление было далеко не всеобщим. Еще в XVI веке в некоторых текстах использовалось только местоимение язъ, а я совершенно отсутствовало. Лишь в XVII столетии вариант я начинает преобладать, сначала в деловой письменности.
Почему язъ преобразовалось в я, точно не известно. До падения редуцированных гласных язъ было двусложным словом. Возможно, второй слог утратился по аналогии с остальными формами именительного падежа личных местоимений, которые состояли из одного слога: мы, ты, вы, вѣ, ва.
Изменения затронули и формы родительного падежа единственного числа: мене, тебе, себе превратились в меня, тебя, себя. На вопрос, почему так произошло, тоже нет однозначного ответа. Обычно считают, что окончания данных форм подверглись аналогическому воздействию существительных II склонения в родительном падеже ед. ч.: коня, моря, поля и т. д. Также нельзя исключать, что на местоимения в родительном падеже оказали влияние так называемые энклитические, краткие формы мѧ, тѧ, сѧ. Они изначально использовались в винительном падеже, но со временем иногда стали употребляться и в родительном.
В дательном и местном падежах в древнерусском языке наблюдались формы местоимений тобѣ и собѣ. Звук [о] в корне не был исконным: в общеславянском языке там надежно реконструируется гласный *e. Гласный [о], возможно, появился под влиянием форм творительного падежа тобою, собою. Как бы там ни было, уже в текстах XI в. варианты тобѣ, собѣ употреблялись наряду с тебѣ, себѣ. Со временем формы с [’э] в корне стали преобладающими. Возврату от [о] к [’э] способствовал либо церковнославянский язык с соответствующими формами тебѣ и себѣ, либо межслоговая ассимиляция звуков (гласный в первом слоге приблизился по звучанию к гласному во втором слоге). Возможно также, что в некоторых русских говорах исконный звук [’э] в этих словоформах сохранялся и никогда не переходил в [о].
Особенностью древнерусского языка является наличие в нем кратких, энклитических форм местоимений в дательном и винительном падежах: ми, ти, си, мѧ, тѧ, сѧ, ны, вы.
Примечание. Энклитика — слово, не имеющее своего ударения (всегда или в большинстве случаев) и примыкающее к предшествующему полноударному слову.
Энклитические местоимения употреблялись параллельно с полными вариантами и в письменных памятниках встречаются очень часто. Вспомним знаменитое начало «Слова о полку Игореве»: Не лѣпо ли ны бяшетъ, братие… К XVII столетию они исчезли из языка. Только форма сѧ (ся) дошла до наших дней, но местоимением она теперь не является. Еще в древнерусском языке сѧ превратилось в возвратную частицу, которая могла стоять как после глагола, так и перед ним, придавая глаголу возвратное значение. Примеры: чей сѧ жребий выйметъ (чей жребий вынется); сына, которой сѧ у него родитъ (сына, который у него родится). С XV в. эта частица все теснее сливается с глаголом, постепенно утрачивает самостоятельность и превращается в постфикс -ся, широко представленный в современном языке: двигаться, умыться, обрадоваться, засмотреться и т. п.
Борковский В. И., Кузнецов П. С. Историческая грамматика русского языка. — М., 2006.
Иванов В. В. Историческая грамматика русского языка. — М., 1964.
Черных П. Я. Историческая грамматика русского языка. — М., 1952.
Иллюстрация: Н. К. Рерих «Поход Игоря» (1942 г., рисунок к «Слову о полку Игореве»).
Источник статьи: http://rus-et.ru/istoriya-yazyka/istoricheskaya-grammatika/mestoimeniya-v-drevnerusskom-yazyke-lichnye-i-vozvratnoe/
Местоимение в древнерусском языке. Личные местоимения и их история
Местоимения в древнерусском языке, как и в современном русском, представляют собой своеобразный как в семантическом, так и в структурном отношении класс слов. Это слова, не обладающие номинативной функцией, т.е. ничего не называющие (ни предметов, ни их свойств), а лишь указывающие на предмет или признак вообще.
На грамматическом уровне местоимения характеризуются именными категориями и функциями. Так, местоимения любого разряда имеют категорию падежа, многим местоимениям свойственны категории числа и рода. Местоимения в древнерусском языке, как и в современном, распадаются на две группы, резко отличающихся друг от друга: на личные местоимения и неличные местоимения. Если неличные местоимения являются «заместителями имен», то личные ничего не «замещают», а являются словесным обозначением участников диалога, которые иначе могут быть обозначены личными формами глаголов (в древнерусском языке такое обозначение обязательно!). «Заместителями» личных местоимений (1 л. и 2 л.), а также наименований 3–их лиц в объектной функции является возвратное местоимение, которое по формам словоизменения и синтаксическим функциям совпадает с личными (1 лица и 2 лица) и вместе с ними противопоставлено неличным местоимениям.
Склонение личных и возвратных местоимений характеризовалось супплетивизмом (падежные формы от разных основ).
Неличные местоимения и их история
Для большинства неличных местоимений основной была функция согласованного определения, однако некоторые из них, например, вопросительно–относительные местоимения къто, чьто, отрицательные и неопределенные никъто, ничьто, нhкъто, нhчьто,функционировали как существительные, т.е. выполняли функции подлежащего и дополнения.
Семантические разряды неличных местоимений
| Разряды | в древнерусском языке |
| Указательные | сь, с», се, сии (сеи), си», си ; тъ, та, то, тыи, тъи; онъ, она, оно; овъ, ова, ово; и(же), «(же), (же); такыи, таковыи. |
| Вопрос.–относ. | къто(же), чьто(же); кыи, О», ко , какыи, которыи, коликыи, колико, чии, каковыи |
| Отрицательные | никъто(же), ничьто(же), никыи(же), никоторыи, никакыи(же), ничии(же) |
| Неопределенные | нhкъто, нhчьто, нhкыи,нhколикъ = нhкоторыи,нhколькъ |
| Притяжательные | мои, твои, нашь, вашь, свои |
| Определительные | вьсь, вьс#къ, вьс#чьскыи, самъ, самыи, кажьдыи, кажьнии, иныи, дрqгъ – дрqгыи, кътожьдо (каждый, всякий |
Исторические изменения в формах указательных местоимений тъ, то, та, сь, се, с».
1. В ед.ч. И.п. указательное местоимение муж.р. тъ претерпело удвоение – тътъ и изменилось в тот после процесса падения редуцированных.
В Т.п., П.п. ед.ч. муж.р. и ср.р. произошли фонетические изменения, связанные с падением редуцированных и изменением h в е: тhмь > тhм’ > тhм > тем; томь > том’ > том.
В ед.ч. жен.р. в косвенных падежах так же, как и в полных прилагательных, произошло выравнивание флексий по аналогии с Д.-М.п.
Во мн.ч. произошла утрата различий по роду. В И.п. мн.ч. под влиянием остальных форм установилась единая форма те (тhхъ > тех, тhмъ > тем, тhим > теми).
Основные грамматические категории глагола
Категория вида — специфически славянская категория.
Формирование двучленного противопоставления глаголов НСВ/СВ относится к праславянскому периоду развития языка. Однако сначала глаголы различались степенью длительности обозначаемого ими действия и не затрагивали отношения действия к его законченности или пределу, а характеризовали действие только с точки зрения способа его протекания: мгновенность или продолжительность действия: тълкнути — тълкати;
- переход из одного состояния в другое: съхноути, в#ноути, в#зноути;
- направленности или ненаправленности действия: вести — водити, лhсти — лазати, летhти — летати и др.
Именно на этих смысловых отношениях и сложились в поздний праславянский период современные различия предельности/ непредельности действия. Однако если в современном русском языке видовое значение неотделимо от временного (в чем это проявляется? приведите примеры!), то в древнерусском языке вид и время выступают как относительно автономные, функционирующие самостоятельно категории.
Вид в древнерусском языке являлся постоянной характеристикой глагольной основы, не предопределяющей ее временного значения и не налагающей «запреты» на образование той или иной формы. Так, например, глагол речи мог образовывать формы как аориста, так и имперфекта, а глаголы совершенного вида свободно образовывали формы настоящего времени.
Т.о., практически от любого глагола можно было образовать все формы времени.
Категория времени связана с характеристикой действия или состояния по отношению к моменту речи или иному моменту, принимаемому за исходный, отсюда различаются настоящее время, прошедшее время и будущее время.
И так как в древнерусском языке категория вида не зависела от категории времени, в языке насчитывалось 4 формы прошедшего времени, 1 форма настоящего и 3 (2) формы будущего времени.
Залоговые отношения были выражены слабо: значение направленности действия на субъект передавалось с помощью возвратного местоимения себе в форме В.п. (ся, с», с#), которое не было закреплено за глаголом, а могло находиться после глагола, перед ним или даже отстоять от него на несколько слов. Подвижность возвратного местоимения сохранялась долго, вплоть до XVII в.: с воры ся ему не водити (Грамота 1615 г.).
Категория наклонения характеризует отношение процесса к действительности, т.е. связана с выражением модальных отношений.
В древнерусском языке, также как и в современном русском, выделялось 3 формы наклонения: изъявительное (реальное наклонение), сослагательное и повелительное (ирреальные) наклонения.
Формы лица соотносят действие, выраженное глагольной словоформой, либо с говорящим, либо с собеседником, либо с лицом, не являющимся участником диалога.
Категория числа указывает на количество субъектов действия.
Эти категории тесно взаимосвязаны и в плане содержания на протяжении истории языка не изменились, изменения коснулись лишь форм выражения лица и числа, включая утрату форм двойственного числа.
Категория рода характеризовала не все глагольные формы, а лишь именные, распределяя их по трем родам: мужскому, женскому и среднему.
Категорией рода обладали формы причастий действительного и страдательного залога, элевое причастие (действительное причастие прош.вр., несклоняемое и неспрягаемое) и сослагательное наклонение.
Формы древнерусского глагола
| Формы, образованные от основы настоящего времени | |
| 1. Изъявительное наклонение настоящее время 1л. нес-у хож-у 2л. нес-е-ши ход-и-ши 3л. нес-е-ть ход-и-ть 2. Повелительное наклонение нес-и мол-и нес-h-те мол-и-те | 1. Причастия действительного залога прошедшего времени: склоняемые: нес-ъш-а, ходи-въш-а несклоняемые: нес-л-ъ, ходи-л-ъ. 2. Причастия страдательного залога прошедшего времени: принес-е-н-ъ, мы-т-ъ. 3. Инфинитив: нести, мочи. 4. Супин: нестъ, молитъ (иду, чтобы нести, чтобы молить – обозначал цель действия). |
Супин (от лат. supinum «лежащее на спине, обращённое назад, обратное») — неизменяемая глагольная форма, образовывавшая от основы инфинитива при помощи суффикса -тъ; служил в древнерусском языке для указания цели движения, выраженного другим глаголом. Употреблялся только при глаголах движения несовершеннного вида. Другие названия супина, употребляемые в научной литературе: достигательное наклонение или инфинитив цели.
Дата добавления: 2018-11-24 ; просмотров: 1855 ;
Источник статьи: http://studopedia.net/10_44253_mestoimenie-v-drevnerusskom-yazike-lichnie-mestoimeniya-i-ih-istoriya.html