Чем отличается «труп» от «мертвеца» в русском языке?
В русском языке существуют два синонима — «труп» и «мертвец», но между ними есть существенные грамматические и семантические различия.
Обе лексемы семантически относятся к классу неживых предметов. Когда мы говорим о покойниках, используя эти слова, подразумеваем, что они неживые. Однако морфологически они относятся к разным категориям: «мертвец» будет характеризоваться как одушевленное существительное, а «труп» как неодушевленное, хотя обе лексемы относятся ко второму склонению мужского рода. Проверить одушевленность существительного можно простым способом, поставив слово в винительный падеж единственного числа. Если винительный падеж совпадет с именительным, то существительное неодушевленное, если с родительным — одушевленное.
Проиллюстрируем на примере, взяв два существительных, относящихся ко второму склонению мужского рода, — «меч» и «конь». Ставим их в винительный падеж, получается следующее: я держу меч (В.п. = И.П. — неодушевленное), я держу коня (В.П. = Р.П. — одушевленное). В этом примере морфологическая категория одушевленности совпадает с аналогичной семантической категорией (живой \ неживой): «меч» неживой и неодушевленный, «конь» живой и одушевленный. Обычно семантическая и грамматическая категория неодушевленности совпадают.
Проведем ту же процедуру с «трупом» и «мертвецом»: я вижу труп (В.п. = И.п.), я вижу мертвеца (В.п. = Р.п.). В этом случае наблюдается расхождение между семантической категорией и морфологической у слова «мертвец»: труп неживой и неодушевленный, однако мертвец неживой (по семантическому критерию), но одушевленный (по морфологическому критерию).
Почему возникает такое несоответствие? Это объясняется верованиями наших предков, во времена которых формировались основные категории русского языка. Раньше люди были склонны верить в то, что мертвец может вернуться в мир живых: фольклор богат историями и преданиями о живых мертвецах. Также наши предки были убеждены в том, что мертвым свойственна особая форма жизни, отличающаяся от нашей. Поэтому у языка есть свойство делать существительные, обладающие свойством живого существа, одушевленными, даже если в действительности они не являются живыми.
К группе таких существительных относятся следующие: «мертвец», «покойник», «утопленник», «снеговик», «кукла» и т.д. К этой же группе относятся названия мифических существ, игрушек, карточных и шахматных фигур, кукол, напоминающих человека.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/philological_maniac/chem-otlichaetsia-trup-ot-mertveca-v-russkom-iazyke-5a2a55313dceb75062980882
Почему «мертвец» — одушевленное существительное, а «труп» — нет
В русском языке в некоторых позициях по-разному себя ведут одушевлённые и неодушевленные существительные.
Вижу (кого?) столяра . Это одушевлённое.
Самая заметная разница между ними заключается в значении: стол — неживой предмет (что?), столяр — живое существо (кто?). Обычно выпускник школы так и отвечает: одушевленные существительные обозначают живые предметы, неодушевленные — неживые предметы.
Теперь посмотрим на грамматические формы.
Вижу стол — винительный падеж. Стоит стол — именительный падеж. Значит, у неодушевленных форма винительного совпадает с формой именительного падежа.
Вижу столяра. Нет столяра . У одушевленных совпадают формы винительного и родительного падежей.
(Лучше здесь брать форму множественного числа, потому что эта закономерность действует не для всех существительных в единственном числе).
А теперь вспомним сказку «Колобок».
Начинается примерно так: «Испекла бабушка колобок» . Испекла что? Винительный падеж совпадает с именительным. Неодушевленное.
Что такое колобок, спросим у В.И. Даля:
Потом, когда колобок сбежал из дома, он встречает разных животных. И лиса в итоге «съела колобка» . Съела кого? Винительный падеж совпал с родительным. И вопрос уже другой: кого? Одушевленное.
Трансформация колобка произошла тогда, когда он сбежал из дома. И стал активным субъектом. Профессор М.Ю. Федосюк пишет, что одушевленные существительные обозначают «объекты, обладающие потенциальной активностью», т. е. способные совершать какие-либо действия. Колобок, когда был блюдом, приготовленным бабкой, обозначался неодушевленным существительным. А когда сбежал, приобрел одушевленность.
Но главное, что нужно понять: одушевленность / неодушевленность — это грамматическая категория . Академик А.А. Зализняк писал, что существительных, у которых не совпадает реальная и грамматическая одушевленность, в русском языке от нескольких десятков до нескольких сотен.
Т.е. главное — форма слова. Поэтому одушевленными являются ферзь, валет, туз, кукла и др. ( Взял ферзя, туза, кукол ).
И уж совсем интересно с инфузорией, бактерией и т.п. Нормативны две формы: вижу бактерии и бактерий , инфузории и инфузорий . В этом случае говорят о колебании категории одушевленности / неодушевленности.
Наконец, обещанные в заголовке мертвец и труп. Добавим к ним еще утопленника, покойника.
Вижу (кого?) мертвеца, покойника, утопленника . Форма винительного совпадает с родительным, вопрос кого? Одушевленные.
Вижу (что?) труп . Форма винительного совпадает с именительным, вопрос что? Неодушевленное.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5e80e1d5e42ae31777317ca2/pochemu-mertvec-odushevlennoe-suscestvitelnoe-a-trup-net-5ed911c01916e14afcebd7ac
Покойник — одушевленное имя существительное или нет?
(или грамматический способ определения категории одушевленность-неодушевленность имен существительных)
Вот такой вопрос задали мне студенты однажды на лекции. Разумеется, я спросила, а как думаете вы? И ответ меня не удивил. Многие сказали примерно следующее: «Ну, как же, если дышит, если живой, значит одушевленное, а если наоборот, то неодушевленное».
Мы привыкли определять одушевленность-неодушевленность имен существительных интуитивно, ориентируясь на наше собственное представление «живой – неживой», «дышит – не дышит». Этим способом можно пользоваться, когда ситуация прозрачна. А как быть с существительными покойник , мертвец , вампир , вурдалак, привидение ? В спорных и сложных случаях нужно применять грамматический способ определения этой категории имен существительных.
Как правильно определить одушевленное существительное или неодушевленное.
У одушевленных имен существительных мужского рода в единственном и множественном числе винительный падеж совпадает с родительным падежом.
У неодушевленных имен существительных мужского и среднего рода винительный падеж совпадает с именительным падежом.
А вот теперь можно разбираться с существительным покойник .
Вывод, по-моему, очевиден:
Привидение – неодушевленное существительное.
Покойник – одушевленное существительное.
Вот такие грамматические нюансы иногда можно встретить.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5ee30687790ceb604892159c/pokoinik-odushevlennoe-imia-suscestvitelnoe-ili-net-5eef8e05219d416a25fefd2a
«Труп» и «мертвец»: в русском языке, оказывается, есть разница
Когда мы говорим об умершем человеке, мы, не задумываясь, можем назвать его и «трупом» и «мертвецом». Некоторые скажут, что «труп» термин медицинский, а еще им пользуются полицейские, а вот мертвец – простое слово из обиходной лексики.
На самом деле, у синонимов этих есть отличия в грамматике и семантике. Эти слова обозначают неживые предметы. Но морфологически они относятся к разным категориям: «мертвец» — одушевленное существительное, а «труп» — неодушевленное.
Проверить одушевленное существительное или нет можно простым способом, поставив слово в винительный падеж единственного числа. Если винительный падеж совпадет с именительным, то существительное неодушевленное, если с родительным — одушевленное.
Почему же мертвец – одушевленное существительное? Это связано с далеким прошлым, а точнее, с верой наших предков в то, что существует загробная иная жизнь, а еще в то, что мертвец может вернуться к живым в виде духа.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5a695e0bad0f22f7fbd53df4/trup-i-mertvec-v-russkom-iazyke-okazyvaetsia-est-raznica-5d4ee644dfdd2500ad438d70
Покойник — одушевленный, а народ — нет?
Об одном грамматическом курьезе
Обожаю языковые парадоксы. Такие, знаете, чтобы грамматика затыкала за пояс здравый смысл.
Один из таких курьезов – категория одушевленности/неодушевленности у некоторых слов: например, покойник – одушевленное существительное, а народ – нет.
Казалось бы, чего проще: собака живая – значит, одушевленное существительное, а стол неживой – значит, неодушевленный. И с другими словами точно так же.
Так, да не совсем.
Одушевленность/неодушевленность – категория не смысловая, а грамматическая.
Выражается она… Сейчас сначала скажу сложно, только вы не пугайтесь – я ниже всё объясню.
Итак, выражается она в совпадении формы винительного падежа с формой именительного падежа (у неодушевленных) или родительного падежа (у одушевленных).
А теперь объясню проще.
Вспомним вопросы упомянутых падежей.
— Именительный : кто? что? («есть кто-то, есть что-то»)
— Родительный: кого? чего? («нет кого-то, нет чего-то»)
— Винительный: КОГО? ЧТО? («вижу КОГО-ТО, вижу ЧТО-ТО»)
Вопросы винительного падежа не похожи друг на друга, зато совпадают с вопросами других падежей: вопрос «кого?» – как в родительном, а «что?» – как в именительном. «Кого?» – вопрос к одушевленным существительным, «что?» – к неодушевленным . Логично, правда?
Точно так же будут совпадать не только вопросы, но и формы слов в винительном падеже – то с формами родительного (если существительное одушевленное), то с формами именительного (если неодушевленное).
Схематично это можно изобразить так:
Теперь вернемся к покойнику и народу.
Ставим слова в винительный падеж и сравниваем с другими падежами:
— Вижу (кого?) покойника . Форма слова такая же, как в родительном падеже («нет покойника») → одушевленное
— Вижу (что?) народ . Форма, как в именительном падеже («есть народ») → неодушевленное
А если бы мы говорили «вижу народа» и «вижу покойник», все было бы наоборот и соответствовало бы нашим бытовым представлениям. Но язык распорядился иначе))
Попробуем провернуть ту же операцию с некоторыми другими словами.
Возьмем, например, труп и мертвеца…
Собственно, по этой фразе уже все понятно)) Потому что глагол «взять» управляет как раз винительным падежом.
Но давайте для надежности всё же соединим эти слова с глаголом «вижу», чтобы стало понятнее:
— Вижу (кого?) мертвеца (как «нет мертвеца», Р.п.) → одушевленное
— Вижу (что?) труп (как «есть труп», И.п.) → неодушевленное
Так-то. Возможно, эта странность связана с тем, что покойники и мертвецы – герои сказок и страшилок, поэтому и воспринимаются они как не вполне мертвые) А труп – он и есть труп. Просто тело.
Определять одушевленность/неодушевленность по формам единственного числа можно только у существительных мужского рода с нулевым окончанием . Собственно, уже рассмотренные «покойник», «мертвец», «труп» и «народ» такие и есть))
Но у других существительных (женского и среднего рода, с другим окончанием) в единственном числе совпадения падежей не будет!
Например, есть толпа (И.п.) – нет толпы (Р.п.) – вижу толпу (В.п.). Как видите, винительный падеж не совпал ни с каким другим.
Нужно просто посмотреть на множественное число.
Так и сделаем: может, толпе повезло больше, чем народу?
— Вижу тóлпы = есть тóлпы (И.п.) → неодушевленное
Забавно, но слово «душа» тоже неодушевленное!
Смотрите:
— Вижу души (как «есть души», И.п.) → неодушевленное
— Вижу робота (как «нет робота», Р.п.) → одушевленное
У некоторых слов вообще наблюдается колебание признака одушевленности/неодушевленности. Например, у слов «вирус» или «кукла» . «Вижу вирус» или «вижу вируса» ? А черт его знает. Я бы сказала, что вижу вирус, но и второй вариант вполне употребителен. Коварные создания эти вирусы – ну, вы понимаете.
Или вот куклы. Вроде бы обычно говорят «вижу кукол» … Но «играю в куклы» – а в этом словосочетании, между прочим, тоже винительный падеж.
А что делать с несклоняемыми существительными ?
Выход тоже есть: посмотреть на согласованные с ними слова . Например, на зависимые прилагательные.
«Вижу жуткий зомби» или «жуткого зомби» ? Конечно, жуткого! Форма прилагательного совпадает с родительным падежом – значит, и зомби одушевленный.
Вся эта история с одушевленностью/неодушевленностью – ещё одно доказательство того, что грамматика – во многом условность. Она может напрямую не соотноситься с реальностью. Да, у большинства существительных одушевленность/неодушевленность совпадает с представлением о живом/неживом. Но есть нюансы))
А теперь пофантазируем. Представьте, что сформировалось целое идеологическое движение, сторонники которого утверждают, что нужно срочно придать словам «народ» и «толпа» одушевленность. Тогда-де власть наконец-то увидит в нас живых людей, и мы сразу придем к правовому государству, и будет у нас настоящая демократия, и мы увидим небо в алмазах.
Как думаете, сработает такая идея? Можно ли воспринимать ее всерьез?
И на что я намекаю (а я кое на что намекаю)?
Вы можете пока строить предположения в комментариях.
А еще попробуйте определить одушевленность/неодушевленность следующих слов: организм, снеговик, валет, микроб, дерево, шимпанзе.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/istoki_slova/pokoinik-odushevlennyi-a-narod-net-5eb31badedf71008373a6e57