Синонимы к слову «православие»
(а также близкие по смыслу слова и выражения)
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я обязательно научусь отличать широко распространённые слова от узкоспециальных.
Насколько понятно значение слова зум (существительное):
Связанные слова (по тематикам)
- Люди: христианин, верующий, богослов, протестант, язычник
- Места: церковь, святыня, синод, синагога, собор
- Предметы: энциклика, библия, первооснова, икона, арий
- Действия: секуляризация, христианизация, схизма, канонизация, обмирщение
- Абстрактные понятия: православие, христианство, католичество, вероучение, католицизм
Предложения со словом «православие»
- Королевич прибыл, начались переговоры об условиях, и вскоре оказалось, что жених не желает принимать православие.
Цитаты из русской классики со словом «православие»
- Протестантизм всегда обвиняет католичество и православие, вообще церковь, в язычестве, в языческом материализме, в языческом реализме и сам гордится тем, что превратил христианство в религию чистой духовности.
Сочетаемость слова «православие»
Каким бывает «православие»
Значение слова «православие»
ПРАВОСЛА́ВИЕ , -я, ср. Одно из главных и старейших направлений в христианстве, сложившееся в Византии и являвшееся официальной религией в дореволюционной России. (Малый академический словарь, МАС)
Отправить комментарий
Дополнительно
Значение слова «православие»
ПРАВОСЛА́ВИЕ , -я, ср. Одно из главных и старейших направлений в христианстве, сложившееся в Византии и являвшееся официальной религией в дореволюционной России.
Предложения со словом «православие»
Королевич прибыл, начались переговоры об условиях, и вскоре оказалось, что жених не желает принимать православие.
Исторической чертой русского православия являлось его обособление не только от магометанства и буддизма, но и от латинства.
Хотя к выкрестам, как называли крещёных евреев, перешедших в христианство, относились более чем благосклонно, а принявшие православие евреи получали за крещение крупные пожалования.
Какие синонимы могут быть использованы для обозначения православия
православие — православие … Орфографический словарь-справочник
ПРАВОСЛАВИЕ — одно из трех главных христ. вероисповеданий, наряду с католицизмом и протестантизмом, распространенное гл. о. в странах Восточной Европы, Ближнего Востока и на Балканах. Сложилось как восточная ветвь христианства после разделения Римской империи… … Философская энциклопедия
Православие.Ru — Православие.Ru … Википедия
Православие.ru — www.pravoslavie.ru Коммерческий: нет … Википедия
Православие.Ру — Православие.Ru www.pravoslavie.ru Коммерческий: нет … Википедия
Православие.ру — Православие.Ru www.pravoslavie.ru Коммерческий: нет … Википедия
ПРАВОСЛАВИЕ — ПРАВОСЛАВИЕ, одно из главных направлений христианства, наряду с католицизмом и протестантизмом. Начало складываться с 4 в. как официальная религия Византийской империи, полностью самостоятельно с момента разделения христианской церкви в 1054. Не… … Русская история
ПРАВОСЛАВИЕ — одно из основных направлений христианства. Хотя православными, или ортодоксальными (от греч. orqodoxa православие), называли себя в 1 м тысячелетии обе ветви христианства восточная и западная, принявшие постановления Халкидонского собора, после… … Юридическая энциклопедия
Православие — – гр. «ортодоксия» («orthodoxia» orthos – түзу, дұрыс, шын + doxa – пікір, ілім) деген сөзінің қабылданған аудармасы. Тура мағынасында «ортодоксия» белгілі бір облыста (салада) белгіленген принциптер мен ережелерге (қағидаларға) еш жалтақтаусыз… … Философиялық терминдердің сөздігі
Православие — ПРАВОСЛАВИЕ, одно из основных и старейших направлений в христианстве. Возникло с разделением в 395 Римской империи на Западную и Восточную. Богословские основы православия определились в Византии в 9 11 вв. Окончательно сложилось как… … Иллюстрированный энциклопедический словарь
Источник статьи: http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_synonims/133098/%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D0%B5
Какие синонимы могут быть использованы для обозначения православия
православный — православный … Орфографический словарь-справочник
ПРАВОСЛАВНЫЙ — ПРАВОСЛАВНЫЙ, православная, православное. 1. прил. к православие. Православная вера. Православная церковь была верным орудием самодержавия в деле закабаления народов России. 2. Исповедующий православие. Православный христианин. || То же в знач.… … Толковый словарь Ушакова
православный — ПРАВОСЛАВНЫЙ, ая, ое. 1. см. православие. 2. православный, ого, муж. Последователь православия. Церковные обряды православных. | жен. православная, ой. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова
Православный Міръ — У этого термина существуют и другие значения, см. Православный мир (значения). Православный Мир Православный Мiръ … Википедия
православный — прил., употр. сравн. часто Морфология: нар. по православному 1. Православным называют то, что относится к православию, восточно европейской ветви христианства. Православные праздники. | Православная церковь. | Православная религия. | Православный … Толковый словарь Дмитриева
Православный — Христианство Портал:Христианство · Библия Ветхий Завет · Новый Завет Апокрифы Евангелие Десять заповедей Нагорная проповедь Троица Бог Отец … Википедия
православный — I см. православный 2); ого; м. II ая, ое. см. тж. православный, православная, по православному 1) к православие П ые праздники … Словарь многих выражений
православный — Это слово образовано в старославянском язы«е по методу кальки с греческого orthodox, где ortos – правильный и dox – славный . Отметим, что заимствованное слово ортодоксальный означает неуклонно придерживающийся основ какого либо учения , а,… … Этимологический словарь русского языка Крылова
православный — сербск. цслав. православьнъ. Калькирует греч. ὀρθόδοξος; православие – калька греч. ὀρθοδοξία … Этимологический словарь русского языка Макса Фасмера
Православный — I м. Тот, кто исповедует православие. II прил. 1. соотн. с сущ. православие, связанный с ним 2. Свойственный православию, характерный для него. 3. Исповедующий православие. 4. устар. Относящийся к русскому народу, его образу жизни и обычаям.… … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой
Источник статьи: http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_synonims/133100/%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%BD%D1%8B%D0%B9
ПРАВОСЛАВИЕ
православие См. вера. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений.- под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари,1999. православие вера; христианство Словарь русских синонимов. православие сущ., кол-во синонимов: 4 • благоверие (4) • вера (34) • православие головного мозга (5) • христианство (8) Словарь синонимов ASIS.В.Н. Тришин.2013. . Синонимы: христианство
Смотреть больше слов в « Словаре синонимов »
Смотреть что такое ПРАВОСЛАВИЕ в других словарях:
ПРАВОСЛАВИЕ
ПРАВОСЛАВИЕ одно из трех главных христ. вероисповеданий, наряду с католицизмом и протестантизмом, распространенное гл. о. в странах Восточной Европы. смотреть
ПРАВОСЛАВИЕ
Православие одно из трех основных (наряду с католицизмом и протестантизмом) христианских направлений. Богословские, идеологические основы православи. смотреть
ПРАВОСЛАВИЕ
калька, греч. ? . . -правоверие) — одно из трех осн. вероисповеданий христианства, исторически сложившееся и развивавшееся в рамках Византийской империи и областей ее культурного влияния (южное славянство, Россия). В наст. время распространено преим. в СССР, Румынии, Югославии, Болгарии, Греции, на Кипре. Первоначально вся господствующая христ. церковь именовала себя православной (ортодоксальной) и кафолической (всеобщей, «соборной») в отличие от еретич. группировок. После раскола (схизмы) в 1054 название «католическая» осталось за западной (римской), «православная» — за восточной (византийской) церковью (впрочем, термин «греко-кафолическая церковь» был удержан ею как офиц. самоназвание и лишь вышел из живого употребления). Типологич. особенности П. Как и католицизм, П. сформировалось в начале ср. веков; общими чертами их мировоззрения являются: чрезвычайно конкретное, магически окрашенное представление об «освящении», «оправдании» человечества; перенесение центра тяжести с индивид. религ. жизни на сверхличную всеобщность («соборность») церкви; строгое разделение всего человечества на проф. представителей религии (в католичестве в центре стоит клирик, в П. его отчасти вытесняет монах-подвижник, «старец») и «мирян»: вторые могут спастись лишь благодаря первым, обществ. функция к-рых – молиться «за всех»; в связи с этим – высокая оценка аскетизма и двойная этика – для аскета и для мирянина; магич. понимание каждой реалии культа как не только символа, но также и веществ. носителя святости. Отсюда следуют формальные особенности, отличающие как П., так и католицизм от протестантских религ. систем: утверждение авторитета церк. «предания» как обязат. дополнения к авторитету «писания»; институт монашества; культ богоматери, святых, ангелов и реликвий, вносящий интенсивную магич. струю в религ. жизнь обоих вероисповеданий. Однако наряду с этим между П. и католицизмом существуют глубокие мировоззренч. различия, наметившиеся еще до разделения церквей (см. Патристика) и обусловленные как разницей социальных условий Византии и Зап. Европы, так и воздействием культурных традиций антич. Греции (для П.) и Рима (для католицизма). Базой для теологич. конструкций П. была непосредственно воспринятая традиция греч. идеалистич. философии (прежде всего неоплатонизма) с ее культурой объективно- онтологич. спекуляции и, что особенно важно, с ее опытом такой организации религ. переживания, при к-ром мистика и экстаз теснейшим образом связаны с мифологически-интуитивным восприятием логич. категориальных конструкций. Без этого платоновско-неоплатонич. опыта была бы невозможна православная христология с ее интуитивно-чувственным, почти наглядным продумыванием категориальных соотношений «ипостасей» в структуре триединства и «естеств» (и соответствующих им воль) в структуре богочеловечества. В зап. богословии онтологич. проблематика выступает гораздо бледнее. На его стиль оказала решающее воздействие иная филос. традиция – рим. эклектизм с его субъективистским подходом, в рамках к-рого этатистско-юридич. практицизм (Цицерон) и рефлектирующий психологизм (Сенека) дополняют друг друга. Поэтому мировоззренч. стиль зап. теологии более историчен («О граде божием» Августина), стиль вост. теологии – более космологичен (Ареопагитики). Ввиду этого для католич. теологии бог и человек суть прежде всего субъекты воли, для П. – объекты онтологич. процессов. Для первой важнее всего найти гармонию между двумя волями либо в рационалистическо-юридич. плоскости (схоластика), либо на путях сентимент. переживания, с установкой на индивидуалистич. субъективизм (мистика); осн. теоретич. проблема католицизма – соотношение свободной воли человека и предопределяющей воли бога. В этом отношении как для католицизма, так и для протестантизма конститутивно важна (позитивно или негативно) теория предопределения, совершенно безразличная для П. Последнее ищет возможность совершенно объективного, сущностного приобщения человеческой природы к божественной (учение Афанасия Александрийского об «об?жении» – . определяющее собой весь стиль православной мистики). Осн. теоретич. проблема П. – онтологич. соотношение человеч. и божеств. природ в богочеловеке. Стиль католицизма конституировался в пелагианских спорах о воле и благодати (см. Пелагий), не нашедших понимания на Востоке; для П. такую же роль сыграли христологич. споры 4 в. В П. гораздо непосредственнее и интенсивнее выразилось характерное для христ. мышления вообще утверждение адекватного раскрытия абсолюта через его веществ. проявления. В католицизме этот момент выступает ослабленно. Во-первых, зап. теология вносит в понимание триединства эманационистские и субординационистские черты, благодаря к-рым второе и особенно третье лицо троицы могут восприниматься как божество низшей категории; между тем именно с этими лицами связывается идея об общении божества с человеком. П. настаивает на том, что в воплотившемся боге-сыне и ниспосланном церкви св. духе верующий реально обладает всей полнотой божества без какого-либо изъятия. Во-вторых, католич. догматика ставит между богом и человеком еще и категорию благодати, интерпретируя ее (с огромной формально-логич. разработанностью) как чисто феноменальное проявление божества, внешнее по отношению к его нуменальной сущности (ср. соотв. определения в булле Климента VI «Filius Dei unigenitus», 1343 и постановлениях Тридентского собора, 1545–63): этим идея абсолюта подвергается еще большему опосредованию и отдалению. Напротив, П. мыслит благодать как непосредств. раскрытие божеского в человеческом, применительно к к-рому не может идти речь о грани между нуменальным и феноменальным. В «энергии» (. – аристотелианский термин) божества присутствует его сущность (. ) – таков приговор вост. церкви в паламитских спорах 14 в. (см. Палама). Поэтому в религ. философии П. важную роль играет представление об обожествленной материи. Обожествление материи происходит через «усвоение» (. . ) божеств. эйдоса; причем, в отличие от неоплатонизма, П. учит о сущностном «взаимопроникновении» этих двух начал (. . . . . термин Иоанна Дамаскина). Вост. теология склонна рассматривать освящение, очищение, к-рые происходят только в духовной, идеальной сфере и не получают так или иначе веществ. подтверждения, как недостоверные. Обожествляющее преображение материи, в понимании П., не только однажды имело место применительно к плоти богочеловека (и регулярно воспроизводится в евхаристии), но тем самым оказалось возможным и в др. сферах, – напр., в иконе. В последней П. видит не условное изображение, призванное вызывать сентимент. религ. эмоции, но предметное раскрытие сверхчувственного (такое понимание выкристаллизовалось в процессе иконоборч. споров – см. Иконоборчество). То же относится в той или иной степени ко всем культовым реалиям, в к-рых традиц. П. усматривает веществ. залоги, гарантирующие подлинность связи с божеством (влияние исконной традиции греч. язычества с его культом кумиров-«палладиумов»). Отсюда интенсивный магико-теургич. тон литургич. текстов православной церкви, в к-рых многократно говорится о непосредств. присутствии и соучастии «небесных сил» в земном богослужении. С такой оценкой материи связано специфич. отношение П. к человеч. плоти. Вост. теология неоднократно приходила к мысли (ср., напр., «Прение души с телом», приписываемое Григорию Паламе), что телесность, отличающая человека от ангелов, изначально придает ему важнейшие религ. преимущества перед ними и лишь в силу грехопадения приобрела также негативные аспекты, по сути своей вторичные. Последние с т. зр. П. могут и должны быть реально преодолены уже в земной жизни. Святость понимается здесь не только как психологич. факт: она должна распространиться и на тело аскета, сообщая ему новое органич. состояние (в легендах животные узнают святого по запаху). Отсюда – специфич. стиль аскетизма в П. (т.н. «умное делание» – самый термин закрепляет императив конкретной активности, исключающий установку на сентимент. отвлеченность). Согласно традиции исихазма, навсегда оставшегося для П. классич. нормой, дух («ум», греч. . ) не должен «выйти из тела» в экстатич. устремлении в потустороннее; напротив, он должен при молитве замкнуться в теле, «сойти в сердце», обеспечивая возможно более полный контроль над такими органич. процессами, как дыхание, сердцебиение и т.п. При этом сентимент. порывы, экзальтированная игра воображения и напряженная психологич. динамика, столь характерные для католич. мистики (галлюцинаторное визионерство с остро чувственной, нередко эротич. окраской, стигматы и т.п.), отвергались: стремление к строгой объективности и адекватности мистич. переживания торжествует здесь над субъективизмом и психологизмом. Внимание к физиологич. реальности сочетает в себе отголоски интуиции тела в греч. классике с влиянием вост. технологии экстаза. Мистико-аскетич. сторона П. благодаря своей разработанности оказывала в разное время огромное влияние на религ. философию Запада, к-рое началось задолго до разделения церквей (напр., влияние мистики Ареопагитик на пантеизм Иоанна Скота Эриугены – см. А. Бриллиантов, Влияние вост. богословия на западное в произв. Иоанна Скота Эригены, СПБ, 1898), но интенсивно продолжалось и после раскола (вост. мотивы в индивидуалистич. мистике Бернара Клервоского и др. мистич. течениях вплоть до 16–17 вв.). Мотивы мистич. метафизики имени, тела, света и т.п. в зап. теологии косвенно восходят к теориям вост. богословия (и через них – к неоплатонизму, но с важнейшей поправкой в оценке материи). Поздний зап.-европ. идеализм также иногда проявлял интерес к П. и его мистике, как это можно видеть, напр., у Баадера (ср. также Е. Benz, Die Bedeutung der griechischen Kirche f?r das Abendland, Wiesbaden, 1959). Перечисленные типологич. отличия зап. и вост. теологии оформляются в догматич. разногласиях. П. отвергает зап. добавление к символу веры filioque (похождение св. духа не только от отца, но и от сына), к-рое порождено восходящим к Августину субординационистским пониманием структуры триединства, неприемлемым для П. П. осталась чуждой юридич. концепция первородного греха как правовой ответственности, переходящей от предков на потомков: в понимании П. грех Адама вызвал только сущностную деградацию человеч. природы, наследств. предрасположенность к злу, но юридической ответственности за деяние Адама человек не несет. Поэтому в П. нет догмата о рождении девы Марии в результате «непорочного зачатия» (то есть такого, при к-ром наследств. ответственность за первородный грех оказалась бы снятой); неюридич. понимание греха в П. исключает и концепцию чистилища как временного удовлетворения. Организац. особенности П. определились в значит. мере спецификой политич. строя визант. империи. Клир в П. не так резко отделен от мирян (причащение под обоими видами для мирян, нет безбрачия духовенства); отсутствует централизованная организация (нац. церкви на деле вполне автономны по отношению к вселенскому патриарху, авторитет к-рого и теоретически ниже авторитета соборов); допускается богослужение на нац. языках. Все это не дало принять П. такого космополитич. характера, к-рый свойствен католицизму, и создало на рус. почве предпосылки для соединения принципа П. с «русской идеей» (теория «третьего Рима» в 16 в., славянофильство и т.п.). Религ. философия П. в России. С 14 в. на Руси усваиваются идеи визант. исихастов (кружок Сергия Радонежского, Нил Сорский и т.п.). При этом, в отличие от визант. П., абстрактно-онтологич. тема отступает на задний план, но характерный для П. наивный реализм проявляется с особенной колоритностью (напр., в спорах 14 в. о материальности рая, – см. «Послание архиепископа Новгородского Василия ко владыке Тверскому Феодору», в кн.: Полн. собр. рус. летописей, т. 6, СПБ, 1853). В 15–16 вв. рус. П. выдерживает борьбу с рядом еретич. движений (см. А. И. Клибанов, Реформац. движения в России в XIV – первой половине XVI вв., М., 1960), а в рамках ортодоксии клерик. этатизм иосифлян оттесняет более «духовные» и философски содержательные тенденции нестяжателей. С 16 в. особое значение приобретает религ. осмысление возникающей централизованной монархии как «третьего Рима»; отныне рус. П. приобретает характер мессианич. исключительности, к-рый оно сохраняет и впоследствии (христианство почти отождествляется с рус. державой, правоверие даже греков, не говоря уже о католич. и протестант. народах, оказывается под подозрением). С этой же проблематикой связаны и споры 17 в., приведшие к расколу (см. Старообрядчество): в них речь шла об отношении к религ. традиции рус. национальности и о социальной позиции церкви. После реформ Петра I, приведших к резкому размежеванию общекультурной и церк. жизни, богословие принимает вульгарно-схоластич. характер и культивируется в замкнутом кругу, за пределами к-рого получают распространение идеи антиклерик. просветительства. В рамках церк. богословствования черты П. стираются под натиском зап. влияний; так, образцом для догматич. трактата Феофана Прокоповича – на лат. языке – служила протестантская догматика И. Герарда, образцом для гл. соч. Стефана Яворского «Камень веры. » – труды иезуита Беллярмина (см. Н. Koch, Die russische Orthodoxie im petrinischen Zeitalter. Ein Beitrag zur Geschichte westlicher Einfl?sse auf das ostslavische Denken, Breslau – Oppeln, 1929). Борьбу за реставрацию исихастской мистики ведет Паисий Величковский (1722–94) (перевод аскетико-мистич. визант. лит-ры – т.н. «Добротолюбие. «, ч. 1–3, М., 1793; ср. А. И. Яцимирский, Возрождение визант.-болг. религ. мистицизма и слав. аскетич. лит-ры в XVIII в., X., 1905). Когда в нач. 19 в. правительств. политика под влиянием архимандрита Фотия пытается реставрировать «веру отеческую, православную», это казенное П. не получает никакого морального авторитета в кругах интеллигенции. Митрополит Филарет (Дроздов) стремился придать П. такую структуру, к-рая не оставляла бы места для религ.-филос. исканий (он настаивал, в частности, на теории неизменности догматов). К концу 30-х гг. 19 в. за пределами клерикально-цехового богословствования, в отталкивании как от материалистич. и атеистич. учений, так и от официозных тенденций складывается славянофильство, связывавшее идею П. с т.н. русской идеей, т.е. консервативно понятой «народностью» и с патриархальными, ср.-век. формами обществ. жизни. При этом у славянофилов осталось неясным соотношение между П. и националистич. мессианизмом: если видеть в П. некий общечеловеч. принцип (что не соответствует историч. судьбам П.), то «народность» может иметь значение только в своем отношении к этому принципу, если же переносить акцент на «народность», то П. – лишь «веры племенной богатство» (Хомяков), т.е. случайный атрибут народности. Внутр. противоречие между понятиями абс. бога и этнич. бога, присущее всякому религ. мессианизму, выявилось в дальнейшем развитии славянофильства. В монашеских кругах это время отмечено оживлением интереса к архаич. аспектам исихизма (физиологич. техника молитвы, см. Игнатий Брянчанинов, Аскетич. опыты, ч. 1–2, СПБ, 1865), постепенно сосредоточивающегося в Оптиной пустыни. Заявки славянофильства на создание оригинальной религ. философии были в систематич. форме реализованы в творчестве В. Соловьева. Настаивая на ортодоксальности своего учения (единств. цель его – «оправдать веру отцов»), Соловьев напряженно искал в то же время невозможного по сути своей преобразования ортодокс. П. в духе либерального идеала терпимости, свободы мысли, интеллектуального прогресса, что привело его к столкновению как с эпигонами славянофильства, так и с офиц. церковью. С этими же тенденциями связано возрождение этики П. у Достоевского, испытавшего влияние мистич. психологизма в духе Исаака Сириянина и исихазма; в «Братьях Карамазовых» Достоевский антиномически расщепляет идею П.: старец Ферапонт – это эмпирич. П. с его грубостью, обскурантизмом и тираничностью, старец Зосима – это идеализируемое «чистое» П. с вековыми традициями утонченной «духовности». Если Хомяков и особенно Соловьев и Достоевский стремились предельно расширить мировоззренч. структуру П., то на правом фланге религ. философии возникает стремление резко замкнуть ее и агрессивно противопоставить просветит. гуманизму. Эта тенденция характерна для Леонтьева (ср. его критику Достоевского в брошюре «Наши новые христиане», 1882), положившего начало аморалистич. эстетизации П. (типичной для позднебурж. мироощущения); с еще большей остротой это проявляется у Розанова («Около церк. стен», т. 1–2, СПБ, 1906; «Рус. церковь и др. статьи», Париж, 1906), сопровождаясь разгромной критикой этич. основ христианства («Люди лунного света», СПБ, 1911). Также и для Флоренского, перенесшего в клерик. науку изощреннейшие приемы интеллектуального декаданса, характерно нарочитое подчеркивание именно тех моментов П., к-рые своей суровой архаичностью в наибольшей степени эпатируют совр. сознание («О духовной истине. Опыт православной феодиции», М., 1913 – здесь анализ П. как замкнутой мировоззренч. структуры достигает филигранной разработанности). В русле П. развивалась этич. философия В. И. Несмелова (1863–1920) и И. М. Тареева (1866–1934), в нек-рых отношениях предвосхитившая зап. религ. экзистенциализм. С. Аверинцев. Москва. Несмотря на массовый отход верующих от религии, вызванный коренными преобразованиями в России после Окт. революции, рус. П. продолжает еще оказывать влияние на нек-рые слои сов. граждан, особенно в Российской Федерации, на Украине, в Белоруссии и Молдавии [по данным социологич. исследований, приверженцы П. в центр. областях РСФСР составляют 15–17% взрослого населения; средний процент верующих (православных и католиков) в БССР равен 16 в городах и 39,6 – в сельской местности]. Совр. православная церковь, находясь в новых социальных условиях, применяет разнообразные формы религ. воздействия на массы, модернизирует свое вероучение и культ (отказ от отд. обрядов и обычаев или видоизменение их, напр. замена индивидуальной исповеди общей и т.п.), пытается обосновать мнимое «единство» социальных позиций христианства и коммунизма. Приспособление рус. православной церкви к современности – яркое проявление ее глубокого кризиса, связанного с общими процессами секуляризации обществ. жизни в условиях социалистич. строительства. Борьба с влиянием религ. идеологии, в частности идеологии П., является составной частью коммунистического воспитания , ставящего своей целью усвоение нар. массами науч., материалистич. мировоззрения. Многостороннее социологич. изучение форм религиозности, бытующих в социалистич. обществе, имеет важное значение для повышения действенности научно-атеистич. работы. См. Атеизм, Религия. П. Курочкин. Москва. Лит.: Зарин С., Аскетизм по православно-христ. учению, т. 1, кн. 1–2, СПБ, 1907; ?опов И. В., Идея обожения в др.-вост. церкви, М., 1909; Успенский Ф. П., Осн. характер греко-вост. П., Каз., 1911; Минин П., Гл. направления др.-церк. мистики, Сергиев Посад, 1915; Никольский Н. М., История рус. церкви, 2 изд., М.–Л., 1931; Уткин Г. Т., П., М., 1961; Курочкин П. К., П. и гуманизм, М., 1962; Гордиенко Н. С., Носович В. И., Xарахоркин Л. Р., Совр. П. и его идеология, М., 1963; Heiler Р., Urkirche und Ostkirche, M?nch., 1937; Arseniew . Ostkirche und Mystik, 2 Aufl., M?nch., 1943; Onasch K., Geist und Geschichte der russischen Ostkirche, В., 1947; Sсhaeder H., M?ller L., Schneider R., Die Ostkirche und die russische Christenheit. Hrsg. von E. Benz, T?bingen, 1949; Janin R., Les ?glises orientales et ritcs orientaux, 4 ?d., P., [1955]; Benz E., Geist und Leben der Ostkirche, Hamb., [1957]; Воulgасоff S., L´orthodoxie, P., 1958; Gоrdillо M., Theologia orientalium cum latinorum comparata, t. 1, Romae, 1960; Lossky V., Th?ologie mystique de l´?glise d´Orient, [P., 1960]; Onasch K., Einf?hrung in die Konfessionskunde der orthodoxen Kirchen, В., 1962; Koch H., Kleine Schriften zur Kirchen-und Geistesgeschichte Osteuropas, Wiesbaden, 1962. Библ.: Attwater D., A list of books about the Eastern churches, Newport, 1960. . смотреть
ПРАВОСЛАВИЕ
название христианского вероисповедания, к которому в настоящее время принадлежат церкви русская, греческая, сербская, черногорская, румынская, славянск. смотреть
ПРАВОСЛАВИЕ
Православие — название христианского вероисповедания, к которому в настоящее время принадлежат церкви русская, греческая, сербская, черногорская, румынская, славянския в австрийских владениях, греческие и сирская во владениях Турции (патриархаты константинопольский, антиохийский, александрийский и иерусалимский), абиссинская. Название П. — όρθοδοξία — в первый раз встречается у христианских писателей II в., когда появляются первые формулы учения церкви христианской (между прочим, у Климента Александрийского), и означает веру всей церкви, в противоположность разномыслию еретиков — гетеродоксии (έτεροδοξία). Позже слово П. означает совокупность догматов и установлений церкви, и его критерием признается неизменное хранение учения И. Христа и апостолов, как оно изложено в Св. Писании, Св. Предании и в древних символах вселенской церкви. Название όρθόδοξος, «православная», осталось за церковью восточной со времени отделения от нее церкви западной, усвоившей себе название церкви католической. В общем, нарицательном смысле названия «ортодоксия», «ортодоксальный» усваиваются ныне нередко и другими христианскими вероисповеданиями; например, существует «ортодоксальное лютеранство», строго следующее вероучению Лютера. Склонность к отвлеченному мышлению о предметах высшего порядка, способность к тонкому логическому анализу составляли прирожденные свойства греческого народного гения. Отсюда понятно, почему греки скорее и легче, чем другие народы, признали истинность христианства и воспринимали его целостнее и глубже. Начиная со II в. в церковь вступают, в постоянно увеличивающемся числе, люди образованные и научные; с того же времени церковь заводит ученые школы, в которых преподаются и мирские науки по образцу школ языческих. Между греками-христианами является масса ученых, для которых догматы веры христианской заменили философемы античной философии и сделались предметом столь же усердного изучения. Возникавшие начиная еще с конца I в. ереси, усиливавшиеся скомбинировать новоявившееся учение христианское то с греческой философией, то с элементами разных восточных культов, вызвали необычайную энергию мысли в богословах восточной церкви. В IV в. в Византии богословием интересовалось все общество и даже простой народ, на рынках и площадях рассуждавший о догматах, подобно тому, как прежде на городских площадях спорили риторы и софисты. Пока догматы не были еще формулированы в символах, для личного суждения существовал сравнительно большой простор, что повело к появлению новых ересей. Тогда выступают на сцену вселенские соборы (см.). Они не создавали новых верований, а лишь выясняли и излагали в кратких и точных выражениях веру церкви в том виде, в каком она существовала изначала: они охраняли веру, которую хранило и церковное общество, церковь в полном составе. Решающий голос на соборах принадлежал епископам или уполномоченным ими заместителям, но право совещательного голоса (jus consultationis) имели и клирики, и простые миряне, особенно философы и богословы, которые даже принимали участие в соборных прениях, предлагали возражения и помогали епископам своими указаниями. «У нас, — говорят восточные патриархи в послании к папе Пию IX (1849 г.), — ни патриархи, ни соборы не могли ввести что-нибудь новое, потому что хранитель благочестия у нас есть само тело церкви, т. е. народ церковный, который всегда желает содержать веру свою неизменной и согласной с верой отцов своих». Таким образом, православный Восток соорудил величественное здание христианского вероучения. В 842 г., по случаю окончательного восстановления иконопочитания, составлен был в Константинополе чин П., совершаемый ежегодно в неделю православия (см.). Анафематизмы этого чина и составляют формулу П., как веры церкви (πιστις της εχχλησίας). До XI в. весь христианский мир составлял одну церковь вселенскую. Церковь западная на вселенских соборах принимала деятельное участие в охране древней веры церкви и в созидании символического церковного учения; незначительные обрядовые и канонические разности не отделяли ее от восточной. Лишь с XI в. некоторые местные мнения западные — не литургические только, как учение об опресноках, но и догматические, как учение о filioque, произвели разделение церквей восточной и западной. В последующее время своеобразное учение западной церкви о размерах и характере власти римского епископа вызвало окончательный разрыв между церквями православной и западной. Во время разделения церквей в состав православной церкви вошли новые народы — славянские, в том числе народ русский. И на Руси были моменты столь же сильного устремления общества в сторону богословия, как в Византии, в века соборов: во времена Иосифа Волоцкого, позже — во времена Лихудов, в Москве и других городах, и в домах, и на улицах, и во всех общественных местах все рассуждали и спорили о вопросах веры, в то время возбужденных ересями. «Со времени установления чина П. в восточной церкви, —говорит один русский богослов, — П. означает в сущности ни что иное, как послушание или повиновение церкви, в которой имется все уже учение, потребное для христианина, как сына церкви, так что в безусловном доверии к церкви православный христианин находит окончательное успокоение духа в твердой вере в безусловную истинность того, чего нельзя ему уже не признавать, как истины, о чем более нет надобности рассуждать и нет возможности сомневаться». Для ученого богословствования православная церковь предоставляет своим членам широкий простор; но в своем символическом учении она дает богослову точку опоры и масштаб, с которыми и рекомендует сообразовать всякое религиозное рассуждение, во избежание противоречия с «догматами», с «верой церкви». В этом смысле П. никого не лишает права читать Библию (как лишает мирян этого права католичество), чтобы извлекать из нее более подробные сведения о вере церкви; но оно признает необходимым руководствоваться при этом истолковательными творениями св. отцов церкви, отнюдь не оставляя понимания слова Божия на личное разумение самого христианина, как это делает протестантство. П. не возводит учения человеческого, не содержащегося в Св. Писании и Предании, на степень учения богооткровенного, как это делается в папстве; оно не выводит новых догматов из прежнего учения церкви через умозаключение (как католическое filioque), не разделяет католического мнения о вышечеловеческом достоинстве личности Богоматери (католич. учение о ее «непорочном зачатии»), не приписывает святым сверх должных заслуг, тем более не присваивает божеской непогрешимости человеку, хотя бы то был сам римский первосвященник; непогрешимой признается лишь церковь в ее целом составе, насколько она выражает свое учение посредством вселенских соборов. П. не признает чистилища, так как учит, что удовлетворение правде Божией за грехи людей принесено уже однажды навсегда страданиями и смертью Сына Божия. Принимая семь таинств, П. «усвояет тем должное значение телесной нашей природе, как составной части существа человека, освященной воплощением Сына Божия», и в таинствах видит не знаки только благодати, но самую благодать; в таинстве евхаристии видит истинное тело и истинную кровь Христовы, в которые пресуществляются хлеб и вино. Благодать Божия, по учению П., действует в человеке, вопреки мнению реформатов, не неодолимо, а согласно с его свободной волей; наши собственные добрые дела вменяются нам в заслугу, хотя и не сами по себе, а в силу усвоения верным заслуг Спасителя. Православные молятся святым почившим, веруя в силу их молитв перед Богом; почитают нетленные останки святых (мощи) и иконы. Не одобряя католического учения о церковной власти, П. признает, однако, церковную иерархию (см.) с ее благодатными дарованиями и допускает значительную долю участия в делах церкви со стороны мирян, в звании церковных старост, членов церковных братств и приходских попечительств (см. А. С. Павлов, «Об участии мирян в делах церкви», Казань, 1866). Нравоучение православия также имеет существенные отличия от католичества и протестантства. Оно не дает послабления греху и страсти, как католицизм (в индульгенциях); оно отвергает протестантское учение об оправдании одной верой, требуя от каждого христианина выражения веры в добрых делах. В отношениях церкви к государству П. не желает ни властвовать над ним, как католичество, ни подчиняться ему в своих внутренних делах, как протестантство; оно стремится сохранить полную свободу деятельности, оставляя неприкосновенной самостоятельность государства в сфере его власти, благословляя всякое его мероприятие, не противное учению церкви, вообще действуя в духе мира и согласия, а в известных случаях принимая от государства помощь и содействие. Два весьма важных вопроса являются доселе нерешенными окончательно ни в символическом учении правосл. церкви, ни в науке богословской. Во-первых — вопрос о вселенском соборе. Митрополит Московский Филарет (ум. в 1867 г.) думал, что собор вселенский в настоящее время хотя и возможен, но не иначе, как под условием предварительного воссоединения церквей восточной и западной. Гораздо более распространено противоположное мнение, по которому православной церкви присуща во всей полноте вся юрисдикция не только каноническая, но и догматическая, какой она обладала от самого начала. Соборы русской церкви, на которых присутствовали и восточные патриархи (напр., Московский собор 1666—67 гг.), по справедливости могут быть названы вселенскими (см. письмо А. С. Хомякова к редактору «L‘union Chr é tienne», во II т. его соч., о значении слов «католический» и «соборный»). Этого не сделано только «по смиренномудрию» православной церкви, а отнюдь не по признанию невозможности вселенского собора после разделения церквей восточной и западной. Правда, во времена, следовавшие за семью вселенскими соборами, внешние историч. условия православного Востока не были благоприятны для процветания религиозной мысли и для созвания вселенских соборов: одни из православных народов отживали, другие — только что начинали тогда жить исторической жизнью. Тяжелые политические обстоятельства, в каких доселе находится православный Восток, мало оставляют ему и поныне возможности для деятельности религиозной мысли. Тем не менее, есть много новых фактов в истории П., свидетельствующих о продолжающейся законоположительной деятельности церкви: таковы послания восточных патриархов о вере православной, писанные в ответ на запросы западных церквей и получившие символическое значение. Они решают многие важные догматические вопросы учения церковного: о церкви, о божественном промысле и предопределении (против реформатов), о Св. Писании и Св. Предании и др. Послания эти составлены на соборах поместных, но одобрены всеми восточными церквями. Другой важный вопрос, который является доселе нерешенным ни в символическом учении православной церкви, ни в ее научном богословии, относится к тому, как понимать с православной точки зрения столь распространенное на Западе учение о развитии догматов. Митрополит Филарет Московский был против термина «развитие догматов», и его авторитет сильно повлиял на наше богословие. «В некоторых ваших студенческих сочинениях, — писал он к Иннокентию, ректору Киевской акад., в 1836 г., — говорят, что догматы развились в течение нескольких веков, как будто их не преподали Иисус Христос, апостолы и священные книги, или бросили тайно малое семечко. Соборы определяли догматы известные и определением ограждали от лжеучений вновь возникающих, а не догматы развивали вновь» («Христ. Чтение», 1884). «После 1800 лет существования христианской церкви дают для ее существования новый закон — закон развития», — писал он по поводу прошения англиканина Пальмера о воссоединении его с православной церковью. Напомнив об анафеме, которой подвергает апостол Павел даже ангела с небес, который благовестил бы иначе, чем как благовествуется о вере Христовой в Священном Писании, митр. Филарет говорил: «Когда предлагают развитие догматов, то как бы говорят апостолу: возьми назад свою анафему; мы должны необходимо блоговествовать паче, по новооткрытому закону развития. Дело божественное хотят подчинить закону развития, взятого от дерева и травы! И если хотят приложить к христианству дело развития, как не вспомнят, что развитие имеет предел?» По мнению А. С. Хомякова, движение в области догматического учения, бывшее в IV в. и выразившееся как в деятельности вселенских соборов, так и в научно-богословскях творениях отдельных отцов церкви (Афанасия, Василия Вел., двух Григориев и др.), представляется не развитием догматов, а аналитическим развитием православной догматической терминологии что вполне соответствует словам Василия Вел.: «Диалектика — ограда для догматов». В этом же смысле выражается преосв. Филарет, архиеп. черниговский, в своем «Догматическ. Богословии»: «Слово человеческое только постепенно дорастает до высоты богооткровенных истин». Формулирование церковной веры в новых символах — не в отмену предшествовавших, а для более полного выяснения догматов, в меру духовной зрелости церковного общества и развития в нем потребностей верующего разума — возможно и необходимо, но, с точки зрения П., не в смысле спекулятивном, а в смысле генетического вывода догмата, насколько он может служить предметом логического восприятия. Догмат сам в себе есть непосредственное учение И. Христа и апостолов и ближайшим образом составляет предмет непосредственной веры; соборный символ, а также вероизложения отцов церкви, авторизованные соборами, суть уже формы развития догмата, облекаемого ими в логическую формулу. Еще более понятие paзвuтия догматов имеет в православии отношение к науке богословия, исходная точка которой — априорная. С мнением, отрицающим развитие догматов, не желающим видеть фактов такого развития даже в символах соборов вселенских, трудно согласиться уже по тому одному, что сам И. Христос свое учение называет семенем (Лук. VIII, 11) и зерном горчичным, которое малейшее есть, когда же возрастет более всех зелий есть (Mф. XIII, 31). Догматы, по содержанию своему, суть «мысли ума Божия» (слова преосв. Филарета черниговского), но они выражены словами языка человеческого; воспринятые памятью и верой, они делаются, в формулах соборов, удобоприемлемыми для разума и дают тот «плод мног», какой дает, в притче И. Христа, зерно горчичное. В том и другом случае один и тот же процесс — генетического развития. Предел этого развития религиозного сознания и знания указан апостолом; оно должно продолжаться до тех пор, когда все верующие достигнут в мужей совершенных, в меру возраста исполнения Христова (Еф. VI, 13), и когда Бог будет всяческая во всех. Символы соборов имеют значение непререкаемости; но они, по справедливому замечанию Ф. Г. Тернера, не адекватны догматам, так как излагают их лишь в меру понимания духовного развития верующих. Кроме того, в рассуждениях соборных разного рода доказательства, сравнения и т. п. не составляют учения символического, хотя и представляют собой высокий авторитет. По словам проф. И. В. Чельцова, «они могут быть правильны или неправильны, хотя то, что ими доказывается, не перестает быть непогрешимым учением откровения. Откуда бы ни заимствовались эти доказательства и кем бы ни излагались — отдельными лицами или соборами, даже вселенскими — природа их всегда одна и та же, человеческая, а не божественная, и представляет только известную степень доступного человеку разумения богооткровенных истин веры». Заслуживает внимания рассуждение о развитии догматов протоиерея А. В. Горского: «Когда догмат рассматривается как мысль божественная, сама в себе, он един и иеизменен, сам в себе полон, ясен, определен. Но когда он рассматривается как божественная мысль, усваиваемая или усвоенная умом человеческим, то его внешняя массивность необходимо с течением времени возрастает. Он прилагается к различным отношениям человека, встречается с теми или другими мыслями его, и, соприкасаясь, объясняет их и сам ими объясняется; противоречия и возражения выводят его из спокойного состояния, заставляют его проявить свою божественную энергию. Новые открытия ума человеческого в области истины, постепенно возрастающая опытность его, прибавляют ему новую ясность. В чем прежде можно было сомневаться, то теперь становится несомненным, решенным. Каждый догмат имеет свою сферу, которая с течением времени возрастает, теснее соприкасается с прочими частями догматики христианской и с другими началами, лежащими в уме человеческом; все науки, чем более каждая прикосновенна к догматике, от того выигрывают в точности, и становится возможной полная строгая система знания. Вот ход развития догмата! Для невооруженного глаза это — звезда, кажущаяся точкой; чем более он потом всматривался в нее при искусственных пособиях, он заметил ее огромность, стал различать в ней особенности и узнал ее отношение к прочим, и разнообразные звезды стали для него одной системою. Догматы — то же самое». С 1884 г. в нашей литературе происходила полемика между двумя группами молодых богословов, вызванная исследованием Вл. С. Соловьева: «О догматическом развитии церкви» («Правосл. Обозрние», 1885); к первой принадлежат сам Соловьев и г. Кристи («Правосл. Обозрение», 1887 г.), к другой — гг. Т. Стоянов (» Вера и Разум», 1886) и А. Шостьин («Вера и Разум», 1887). Первые двое допускают объективное развитие догмата, т. е. развитие догмата, как догмата, совершаемое самой церковью, на соборах, под руководством чрезвычайного наития благодати; догматами следует признавать, по их мнению, не только истины, преподанные И. Христом, но и те формулы учения христианского, какие преподаны вселенскими соборами. Противники Вл. С. Соловьева присваивают ему и г. Кристи название спекулятивных богословов, на образец протестантских, и решают спорный вопрос на основании понятия о догмате, изложенного в курсах догматического богословия митр. Макария, архиеп. Филарета черниговского и еп. Арсения, отказываясь называть догматами определения вселенских соборов, так как эти определения составляют уже плод рефлексии и предмет умственного восприятия, а не одного чувства веры, и в Св. Писании текстуально не находятся, составляя лишь формулы догматов. Говоря вообще, П., храня и охраняя догматы, как предметы веры, в то же время отнюдь не устраняет символического развития и научного раскрытия учения веры. Подробное изложение православного учения см. в «Догматическом Богословии митр. Макария (1883) и в «Догматическом Богословии» еп. Сильвестра (Киев, 1889—91); краткое — в символических книгах православной церкви, именно в «Православном исповедании веры» митр. Петра Могилы и в «Пространном Православном катехизисе» митр. Филарета, а также в посланиях восточных патриархов к зап. христианским обществам. См. «Сочинения» А. С. Хомякова (т. II, «Сочинения Богословские», М., 1876); «Историч. и критические опыты» проф. Н. И. Барсова (СПб., 1879; ст. «Новый метод»); статьи Овербека о значении православия по отношению к зап. вероисповеданиям («Христианское Чтение», 1868, II, 1882, 1883, 1 — 4 и др.) и » Православное Обозрение», (1869, 1, 1870, 1 — 8); Геттэ, «Основные начала православия» («Вера и Разум», 1884, 1, 1886, 1); архим. Феодор, «О православии в отношении к современности» (СПб., 1861); прот. П. А. Смирнов, «О православии вообще и в частности по отношению к славянским народам» (СПб., 1893); «Собрание духовно-литературных трудов» прот. И. Яхонтова (т. II, СПб., 1890, статья «О православии российской церкви»); Н. И. Барсов, «Вопрос о религиозности русского народа» (СПб., 1881). Н. Б—в.
ПРАВОСЛАВИЕ
(Orthodox Tradition, the). Направление христианства, крого традиционно придерживаются гл. обр. национальные церкви Вост. Средиземноморья и Вост. Европы. Центр православия Вселенский патриархат в Константинополе. Отличительная черта православия неуклонное следование решениям семи вселенских соборов IVVIII вв. В эпоху Средневековья православные церкви были преимущественно грекоязычными, в настоящее время они преимущественно славяноязычные. Характер православного богословия. На первых двух соборах, Первом Никейском (325) и Первом Константинопольском (381), был утвержден Символ веры, известный под названием Никейского символа, крый и лег в основу православного богословия. Третий Вселенский собор в Эфесе (431) отверг несторианство и провозгласил, что божественная и человеческая природа Христа воплощены в единой личности Слове, ставшем плотью. Так было положено начало развитию православной христологии и учения о Деве Марии как мать воплощенного Бога, она уже не могла считаться матерью обычного человека и стала рассматриваться как «МатерьБожья» (Theotokos «Богородица»). В итоге православие всегда высоко почитало Марию, провозглашая ее вечную девственность и безгрешность, но в то же время скептически относясь к позднейшим католическим догматам о непорочном зачатии и телесном вознесении Марии. Последующие три собора Халкидонский (451), Второй Константинопольский (553) и Третий Константинопольский (680) отвергли ересь монофизитства, сделав еще один шаг в формировании православной христологии: Христос рассматривался как одна личность, в крой во всей их полноте сочетались две природы, божественная и человеческая, и, соответственно, две воли. На Седьмом (Втором Никейском) соборе в центре полемики оказалось иконопочитание. Собор сформулировал учение об изображениях (иконах) Христа и святых, требуя, чтобы верующие почитали иконы, но не поклонялись им. По завершении собора, решения крого вызвали неудовольствие папства (хотя они и не противоречили католическому учению), все сильнее стали проявляться расхождения между православием и западной христианской теологией. Некрым образом иконы превратились в символ православия, поскольку в соответствии с двояким значением слова «православие» отражали и правильное учение, и правильное богопочитание. Иконы были возвращены в византийские церкви в первое воскресенье Великого поста 843 г., и это событие получило название «торжества православия «. Для православных художественный образ воплощает в себе ту истину, что невидимый Бог стал видимым в воплощенном Сыне Божьем совершенном образе Бога. Созерцающий икону ощущает присутствие изображенного на ней подобно тому, как через воплощенное Слово Бог пришел к человеку. После Второго Никейского собора уже никакие соборы не считались подлинно вселенскими, поскольку, с точки зрения православных, римский престол отошел от христианства. Соответственно, стало невозможным провозглашать новые православные догматы. Это определило самосознание православия как Церкви семи соборов и его задачу сохранить неповрежденной веру древних отцов Церкви. Однако в последующие века православное богословие не впало в застой; меняющиеся обстоятельства и развитие других (конфессиональных) теологий заставляли православных мыслителей уточнять и подтверждать концепции веры, сформулированные в святоотеческий период. Новые формулировки приобретали достаточный авторитет после одобрения их поместными соборами или потому, что они были общепризнаны православием в течение длительного времени, даже если они не имели канонического статуса решений вселенских соборов, крые православие считает богодухновенными и потому непогрешимыми. То или иное богословское положение может получить повсеместное признание православных церквей. В богословском плане раскол православных с западными католиками вызван, гл. обр., римскими притязаниями на особое положение римского епископа как наследника Петра и, соответственно, притязаниями на право римского епископа провозглашать догматические определения. Православные это решительно отвергают; признавая у папства «первенство чести», они считают всех правоверных епископов наследииками Петра. Отсюда вытекает, что только подлинно вселенские епископские соборы обладают властью над умами верующих. Т.о., православие отвергало любую доктрину, рассматривавшуюся как римское нововведение. Главным предметом споров православной и западной теологий стало включение в нач. IX в. в Никейский символ положения о filioque. Православные усмотрели в filioque попытку вторгнуться в учение отцов Церкви; мало того, они сочли, что положение «Святой Дух исходит от Отца и Сына» утверждает две первоосновы в Божестве и посягает на целостность Троицы. Большинство православных богословов вслед за средневековым православным учителем Церкви Иоанном Дамаскином могло бы согласиться с формулой об исхождении Св. Духа «от Отца через Сына, илисСыном». Но до вселенского собора такая точка зрения остается лишь «богословским учением» (theologoumena). По другим вероучительным вопросам, крые можно было бы назвать католическими нововведениями, православные занимают менее жесткую позицию. Православие отвергает чистилище как некое место, отличное от рая и ада. Вместе с тем православные верят, что существуют промежуточные, временные страдания, когда те, кому уготован рай, подвергаются наказаниям за совершенные ими грехи; более того, полное блаженство даже святые не обретают до Последнего суда Христова. Молитвы за мертвых, следовательно, действенны. Следуя западной формулировке догмата о реальном присутствии в евхаристии, православные писатели приняли буквальный перевод слова «пресуществление» (транссубстанциация) на греческий язык (metousidsis ). Однако в православии это понятие имеет отличие и в богословском, и в литургическом планах. Православные настаивают, что чудо пресуществления происходит не при произнесении слов «сие есть тело Мое», а в момент призывания Св. Духа (epiklesis): «Ниспошли Духа Твоего Святого. сотвори хлеб сей честным Телом Христа Твоего». Это показывает, что православие больше подчеркивает роль Св. Духа, чем западные теологи. Православные, как и католики, признают семь таинств, хотя и не настаивают именно на этой цифре. Основными таинствами, крые носят отчетливо евангельский характер, считаются крещение и евхаристия, наряду с конфирмацией (края в православии называется » миропомазанием » и совершается сразу поеле крещения). Православные писатели подвергают критике Западную церковь за то, что она не крестит через погружение, хотя большинство из них признает действенность окропления во имя Троицы. В православии крещение и взрослых, и младенцев осуществляется через тройное погружение. Использование православными в евхаристии квасного хлеба, в отличие от облаток на Западе, вопрос прежде всего литургический, хотя ему придан богословский смысл: квасное означает евангельскую радость в противоположность сухому «Моисееву» духу католической практики. Сильнее всего отличает православие от других вероисповеданий учение о Церкви. Согласно православному учению, видимая Церковь есть Тело Христово, собрание верующих, возглавлявмое епископом и объединенное евхаристией, в крой присутствует Бог. Как таковая, Церковь, хотя и состоит из отдельных потенциальных грешников, считается непогрешимой. Истинная Церковь, по определению, это Православная церковь, «единая, святая, соборная, апостольская», от крой отделились другие церкви. Церковь состоит из верующих, состоящих в общении и подчиняющихся пяти исторически сформированным патриархатам Иерусалимскому, Антиохийскому, Александрийскому, Константинопольскому и Римскому (после отпадения Рима в число пяти патриархатов вошел Московский патриархат, но за Римской кафедрой зарезервировано место на тот случай, если она перестанет упрямиться). Непогрешимость Церкви обусловливает авторитет предания, равный авторитету Св. Писания. Более того, именно преданием фиксируются канон и интерпретация Св. Писания. Т.о., предание имеет приоритет перед Св. Писанием. Но точно определить, чему учит предание, еще никто не смог, поскольку, в отличие от папства, ни один церковный орган не обладает непререкаемым авторитетом для всей Православной церкви. В принципе, авторитетное слово Церкви запечатлено вселенскими соборами; однако тогда приходится сделать шаг назад и разобраться, почему одни собрания епископов считаются истинными, а другие «разбойничьими» (именнотак, «разбойничьим «, обычно называют Константинопольский собор 754 г.). Как бы то ни было, православные верят, что Св. Дух пребывает в Церкви, таинственным образом направляет ее и сообщает церковному народу полноту истины. Такая вера дает определенную меру свободы в том, что иначе стало бы просто мертвящим традиционализмом. История православного богословия. Историю православия можно разделить на два периода византийский и современный. До 1453 г., за тысячелетний период существования Византии, православное богословие приобретало зрелость, будучи тесно связанным с имперской властью. Императоры созывали соборы по примеру Константина I, созвавшего Никейский собор, и высказывались по богословским вопросам, что дает некрые, хотя и не слишком веские, основания говорить о «цезарепапизме» в византийскую эпоху. В этот период сформировались три отличительные черты православия апофатический характер богословия, познание посредством просветления и спасение как обожение. Опираясь гл. обр. на богослова VI в. ПсевдоДионисия Ареопагита, православные писатели утверждали, что Бог по своей природе выше всякого понимания. Люди ничего не могут знать о бытии Божьем, и поэтому все богословские положения должны быть представлены в отрицающей (апофатической) форме Бог неизменен, бесстрастен, бесконечен и т. п. Даже, казалось бы, утвердительное положение имеет здесь отрицающее значение, напр., тезисом «Бог есть Дух» фактически утверждают бестелесность Бога. Т.о., богословие есть наука не о Боге, что невозможно, а об откровении Божьем. То, что мы знаем, это не истина о Боге, а истина о том, что Бог пожелал раскрыть нам, хотя в этом смысле, разумеется, наше знание истинно. Апофатическое богословие привело к тому, что за духовным опытом стали признавать столь же высокое познавательное значение, что и за разумом. Максим Исповедник, ведущий учитель православия XII в., говорит: «Совершенный ум есть тот, который по истинной вере и в абсолютном невежестве познает в высшей степени непознаваемое». Знание Бога приходит через просветление, внутреннее видение истинного света, ибо » Бог есть свет «. Отсюда особое отношение православных к преображению Христа, когда свет Его божественности был открыт апостолам. Так же возник исихазм учение, согласно к-ром у мистическое видение божественного превращается в богословски значимую конструкцию, а православное богословие стали называть «православной духовностью». Систематизированно изложил эту сторону православия прежде всего Григорий Палама в XIV в. Методология созерцания, заложенная в идее просветления, опирается на концепцию спасенияобожения. Только «чистые сердцем» видят Бога, а чистота дается силой божественной благодати в домостроительстве искупления. Те, кто искуплен посредством боговоплощения, кто в НЗ называется «сынами Божьими» и «причастниками Божеского естества», обожены, иначе говоря, они стали сотворенными богами, в отличие от несотворенного Бога. По словам Афанасия Великого, «Бог стал человеком, чтобы мы могли стать богами «; по словам Максима Исповедника, «обоженный по благодати, человек становится всем, что есть Бог, не обладая лишь божественной природой «. Подобный персоналистский взгляд на спасение отличал православие от легалистического акцента, присущего Западу и внесенного Августином. Православию было трудно считать Августина учителем Церкви: по православному богословию, человек призван узнать Бога и разделить Его бытие, т.е. спастись не в результате какихто внешних действий Бога или через понимание человеком неких истин, а благодаря обожению. Иными словами, в византийский период в православии сформировались более выраженные мистицизм, интуиция и соборность, в противоположность западной философской, схоластической и легалистической ориентации. В период после 1453 г. на эволюцию православия повлияли гл. обр. два события падение Византийской империи и разделение западного христианства. Конец имперской опеки способствовал независимости епископата и вкладу России в православное наследие. Теология Реформации дала православию возможность выбирать те или иные элементы из нескольких версий христианского вероучения. На самом же деле эти события заставили православие занять оборонительную позицию и придали ему скорее роль того, кто реагирует, а не того, кто действует. В этой роли православные нередко олицетворяли собой реакционное крыло христианского мира. Тем не менее о нерастраченном потенциале православия свидетельствуют труды некрых богословов; экуменическое движение в XX в. открыло новые возможности для православного вклада в теологию. Меланхтон первым из протестантов стал искать пути примирения с православными, послав греческий перевод Аугсбургского исповедания Константинопольскому патриарху Иоаеафу в надежде, что тот сочтет исповедание точным изложением христианской истины. Ответ пришел только через 20 лет преемник Иоасафа, Иеремия, осудил многочисленные протестантские «ошибки», включая оправдание верой, sola Scriptura, отрицание икон и отказ от почитания святых, августиновское предопределение иfilioque. Совсем иной ответ реформаторам дал избранный патриархом в 1620 г. Кирилл Лукарис; он составил исповедание, в основе своей выражавшее кальвинистские взгляды. Исповедание оценивается в истории православия как заблуждение; после смерти Лукариса в 1638г. его осудил Константинопольский синод, а через 34 года и Патриарший синод в Иерусалиме. Однако исповедание Лукариса способствовало появлению двух важных документов, излагающих православное вероучение. В первом нашла отражение ведущая роль, занимаемая Россией в православном мире, киевский митрополит Петр Могила составил исповедание, в к-ром тщательно разобрал и опроверг Кириллово исповедание. В 1643 г. труд Могилы, с дополнениями, получил одобрение восточных патриархов. Вторым документом стало исповедание патриарха Досифея Иерусалимского, принятое синодом 1672 г. В настоящее время эти два документа считаются нормативными изложениями православного вероучения. Православие занимает сходную позицию с католицизмом по основным доктринальным вопросам, породившим дискуссию с протестантской теологией, вопросам отношения Св. Писания и предания, почитания святых и икон, числа и значения таинств, значения веры и дел для спасения. Только в двух вопросах православные солидарны с протестантами о папской власти и о каноне Св. Писания. К-ром е того, православие отрицает единое мнение протестантов и католиков о filioque, а также общее для них понимание первородного греха в духе Августина. Православные полагают, что человек рожден смертным и потому грешит, а не наоборот, как обычно учат на Западе. Но всякое согласие православных с католиками или протестантами скорее видимость, чем реальность, поскольку православное учение о религиозном авторитете носит фундаментально иной характер. Для православных догматическим авторитетом обладает Церковь в целом, в ее епископской преемственности от апостолов, а не главенствующий папа или евангелический экзегезис Св. Писания. И то и другое для православного сознания говорит о том, что рационализм, легализм, индивидуализм преобладают над истинно верующим и почитающим Бога братством верных. Для обозначения этого принципа современные русские богословы ввели очень точное, но непереводимое на другие языки слово «соборность». По словам богословамирянина XIX в. А. Хомякова, «соборность это душа православия». Начиная со второй пол. XIX в. наибольший творческий вклад в православие внесли такие русские богословы, как В. Соловьев, Н. Бердяев, С. Булгаков, Г. Флоровский, а также профессора русских семинарий в Париже и НьюЙорке прежде всего, А. Шмеман и И. Мейендорф. Их труды появились еще слишком недавно, чтобы быть причисленными к основам православного богословия, однако они свидетельствуют о жизненности православной традиции. Все упомянутые авторы трудились, каждый посвоему, для воссоединения христианского мира. Суть их экуменического свидетельства в том, что подлинного единства можно достигнуть не в поисках минимального общего знаменателя среди христианских церквей, а в согласии с полнотой единого предания экуменических соборов, сохраненного в неповрежденном виде только православием. P.D. STEEVES(nep. Ю.Т.) Библиография: John of Damascus, Writings; G. Maloney. A History of Orthodox Theology Since 1453; V, Lossky, The Mystical Theology of the Eastern Church; J. Meyendorff, Byzantine Theology; J. Pelican, The Christian Tradition III, The Spirit of Eastern Christendom; The Seven Ecumenical Councils of the Undivided Church, NPNF, XIV; P. Schaff, ed., The Creeds of Christendom, II, 445542; A. Schmemann, The Historical Road of Eastern Orthodoxy; N. Zernov, Eastern Christendom; K. Ware, The Orthodox Way. . смотреть
ПРАВОСЛАВИЕ
калька с греч. orthodoxia, букв. «правильное суждение») — самое древнее направление в христианстве, оформившееся на востоке Римской империи в течение первого тысячелетия н. э. под водительством и при заглавной роли кафедры епископа Константинополя — Нового Рима, которое исповедует Никео-Цареградский символ веры, догматы Семи Вселенских соборов и святоотеческое предание. Восходит к первой христианской общине, основанной самим Иисусом Христом и состоявшей из апостолов. Православие, как и отпавшее от него на рубеже первого и второго тысячелетий католичество, в качестве источников божественного откровения признает Священное Писание (Библия, включающая в себя Ветхий и Новый Заветы) и Священное Предание, представляющее собой живую историю первых веков церкви: труды святых отцов и принятые семью Вселенскими соборами решения. Символ веры утверждает: 1. Веру в Бога-Отца-Вседержителя, Творца Неба и Земли. 2. Веру в Иисуса Христа как Сына Божьего, рожденного от Святого Духа и Марии Девы, распятого и воскресшего и грядущего судить и живых и мертвых в Небесном Царствии, которому не будет конца. 3. Веру в Святого Духа, исходящего от Бога-Отца, творящего чудеса, посылаемого пророкам. 1. Веру в Святую Соборную и Апостольскую Церковь, созданную самим Христом. 2. Веру в воскресение всех мертвых в жизнь вечную. Символ веры был принят на вселенском соборе в Никее в 325 г. н. э. Важнейшие догматы православия утверждают также единую божественную природу всех трех лиц Бога (Святой Троицы) и наоборот, различие двух природ (божественной и человеческой) в одном лице Иисуса Христа. Различные отклонения от этих догматов (а именно: утверждение, что у Бога «одно лицо и три природы» или, что Христос был «только Богом» или «только человеком» и многие другие) признаются православием ересями. Противоречия между Римской кафедрой и Константинопольской назревали давно, но вылились в открытый конфликт во времена правящего в Риме епископа — папы Николая. Он, недовольный тем, что в славянских странах Моравии и Болгарии по благословению Константинопольского патриарха Фотия слово Божие проповедуют на языке местного населения братья Кирилл и Мефодий, изгнал оттуда священников Восточной церкви и даже объявил совершенные ими таинства, включая крещение, недействительными. В 867 г. патриарх собрал в Константинополе собор, в котором участвовали и 3 епископа Западной церкви. Этот собор, признав римского папу Николая недостойным епископского звания, отлучил его от церковного общения. А затем Фотий написал послание к другим восточным патриархам — Антиохийскому, Иерусалимскому и Александрийскому, в котором обратил их внимание на допущенные Западной церковью нарушения в канонах христианской веры. Главным являлось прибавление в 8-м члене Символа веры слова «filioque», что формально означало признание того, что Святой Дух исходит и от Сына. Когда римские понтифики стали претендовать на главенство во Вселенской Церкви, они превратили «filioque» в догмат. Не способствовало единству церквей и то, что в Западной утвердилось безбрачие священников и пост в субботу, что первоначальной апостольской церковью православных отвергалось. Кроме того, православные отрицают догмат о «непогрешимости римского папы» и его главенстве над всеми христианами, отрицают догмат о чистилище, признают права светских властей (концепция симфонии духовной и светской властей). В католицизме, в отличие от православия, существует догмат о непорочном зачатии Девы Марии. Полный раскол между православием и католичеством произошел в 1054 г. В отличие от возникшего в XVI в. протестантизма, православие признает возможность изображения Бога и святых, так как сам Христос явил образ Бога, воплотившись (иудаизм и ислам не признают возможность изображения), молитвы за умерших, молитвы Деве Марии и Святым, а также монашество, пост, веру в святых, необходимость крещения младенцев. Единого центра управления в православии до сих пор не существует, последний Вселенский собор состоялся в VIII в. Для всех автокефальных православных церквей характерен иерархический принцип управления, предусматривающий не только безусловное подчинение низшего духовенства высшему, но разделение клира на «белое» духовенство (священников и дьяконов, которым надлежало состоять в браке) и «черное» — монашеское сословие, из числа которого и выходят высшие чины Православной Церкви, начиная с епископов. Для православия, в отличие от инославных конфессий, характерно особое внимание к оформлению места богослужения и старательное соблюдение ритуала богослужения. Православная Церковь признает 7 таинств — крещение, миропомазание, причащение, покаяние (исповедь), венчание, посвящение в священники, елеосвящение (соборование — обряд, совершаемый над больным). Немалое значение православные христиане придают и обрядам отпевания умерших и их погребения. В мире существуют несколько автокефальных (самостоятельных, автономных) православных церквей, самой крупной из которых является Русская Православная Церковь (более 150 млн чел.). Старейшими являются Константинопольская (около 6 млн чел.), Антиохийская (более 2 млн чел.), Иерусалимская (около 200 тыс. чел.) и Александрийская (около 5 млн чел.) православные церкви. Немалое количество прихожан насчитывают и другие православные церкви — Элладская (Греческая — около 8 млн чел.), Кипрская (более 600 тыс. чел.), Сербская (более 8,5 млн чел.), Румынская (около 18,8 млн чел.), Болгарская (около 6,6 млн чел.), Грузинская (более 3,7 млн чел.), Албанская (около 600 тыс. чел.), Польская (509,1 тыс. чел.), Чехословацкая (73,4 тыс. чел.) и Американская (около 1 млн чел.). Православие традиционно находится в нерушимой взаимосвязи с русской государственностью. Крестителем Руси стал киевский князь Владимир Святославович, причисленный за это к лику святых и получивший звание равноапостольного. Свою веру предлагали князю латиняне и мусульмане, иудеи и православные греки. После долгих размышлений в 988 г. Владимир избрал для русского народа византийскую крещальную купель. Исторические обстоятельства принятия восточными славянами православия были уникальными: к тому времени тысячелетняя Святая Соборная Апостольская Православная Церковь накопила колоссальный духовный опыт и вобрала культурные традиции многих народов древности, включая эллинскую культуру. Сложилось и благоприятное геополитическое положение: соседние государства — Византия, южнославянские страны также были православными, существовала славянская письменность и литературный язык, а также наиболее совершенная на тот момент в христианском мире византийская эстетика. Для русского государства Церковь оказалась не только строителем, но и источником духовной мощи. Именно она спасала нашу страну в годы самых страшных потрясений и смут. Так, в 1380 г. преподобный Сергий Радонежский благословил князя Дмитрия Донского на Куликовскую битву. После освобождения от татаромонгольского ига православная религия становится государственной идеологией. Именно тогда стало понятно, что Русь навсегда устояла в православии. Не пошла она и за своей водительницей Византией, отвергнув Флорентийскую унию, объединившую католическую и православную церкви. В 1441 г. великий князь Василий II изгнал из страны подписавшего ее митрополита Исидора, и с тех пор русская церковь стала автокефальной. По словам историка С. Соловьева, это было «одно из тех великих решений, которые на многие века вперед определяют судьбу народов. Верность древнему благочестию сделала невозможным вступление на московский престол польского королевича, произвела соединение Малой России с Великой, условила могущество России». После захвата в 1453 г. турками Константинополя — резиденции вселенского патриарха — Москва унаследовала его престол и византийское духовное наследие. В царствование Ивана III псковским монахом Филофеем была сформулирована знаменитая формула о Москве как «третьем Риме». 26 января 1589 г. в Успенском соборе состоялась интронизация первого патриарха Московского Иова. Вновь образованный Русский патриархат стал крупнейшим патриархатом православия. Середина XVII в. была отмечена одним из наиболее драматических событий в истории православия — расколом на сторонников национального (староверы) и вселенского (никониане) православия. В числе последних оказался и царь Алексей Михайлович. В 1652 г. Московским патриархом стал Никон, он публично учил о «погрешительности Русской церкви» и необходимости ее «исправления» по греческим образцам. В частности, Никон предписывал заменить традиционные земные поклоны поясными, креститься не двумя, а тремя перстами, писать не «Iсус», а «Iисус», крестные ходы проводить в обратном направлении (против солнца), а возглас «аллилуйя» во время службы стал произносить не дважды, а трижды. Все эти нововведения, соответствующие греческой практике, находились в противоречии с постановлениями Стоглавого собора (1551). Против реформы богослужения возражало большинство Русской Церкви, в их числе клирики и даже епископы, но они быстро утратили способность к сопротивлению. В 1654 г. Никон устраивает собор, на котором добивается разрешения провести «книжную справу». В 1656 г. в Успенском соборе была торжественно провозглашена анафема на тех, кто крестится двумя перстами. Часть иерархии во главе с протопопом Аввакумом возглавили движение за старую веру (старообрядчество). В дальнейшем их последователей стали называть раскольниками и преследовать. До конца XVII в. Православная Церковь была ведущим звеном в политической системе российского общества. С воцарением на престоле Петра I ситуация стала меняться: государство более не собиралось делиться своей ролью с церковью. После смерти патриарха Адриана (1700) новый патриарх не был избран. Петр I поручил епископу Псковскому Феофану Прокоповичу подготовить Духовный регламент, учредивший Синод и, по сути, превративший священнослужителей в чиновников, служащих по духовному ведомству. Формальным главой Русской Православной Церкви являлся обер-прокурор — светский чиновник. Сам же император объединял в своем лице высшую государственную и религиозную власть в стране. На 1721–1917 гг. приходится синодальный период Русской Православной Церкви. После Февральской революции произошло знаменательное событие — был избран Патриарх Московский и всея Руси Тихон. Однако после Октябрьской революции большевистские вожди составляют один из первых документов молодой республики — Декрет о свободе совести, первый пункт которого предписывал отделение Церкви от государства. Так начался пожалуй самый тяжелый период в истории русского православия. «Поповщина» была признана опаснейшим врагом новой идеологии. По указанию В. Ленина и Л. Троцкого взрывались храмы, национализировалась собственность церкви, а ее служители уничтожались по подозрению в организации антисоветских мятежей. «Мы должны подавить сопротивление духовенства с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий», — писал в 1922 г. В. Ленин. В 1920 г. произошло отделение Русской Православной Церкви за рубежом от Церкви в Отечестве. Организованная эмигрантами, бежавшими за границу от большевиков, РПЦЗ дистанцировалась от Московского патриархата, чтобы свободно говорить о гонениях на Церковь в СССР, чего иерархи, оставшиеся в Советской России, конечно, делать не могли. В свою очередь, у многих из тех, кто не смог или не захотел оставить Родину, когда часть приходов стала окормляться пастырями в Нью-Йорке, возникло чувство недоверия к заокеанским собратьям как дезертирам. За годы борьбы с религией в СССР выросло не одно поколение атеистов. Однако еще перед Второй мировой войной перепись населения показала, что около двух третей населения страны причисляет себя к православной конфессии. В годы войны произошло долгожданное смягчение позиции государства в отношении религии — в первую очередь, православия. Крайне нуждавшееся в поддержании патриотического духа, Советское правительство было вынуждено перейти к сотрудничеству с Церковью. В 1943 г. по личному указанию И. Сталина был избран Патриарх Московский и всея Руси, восстановлен Синод, началось восстановление храмов, открытие богословских школ, для связи между правительством и Церковью был создан Совет по делам Русской Православной Церкви. Сталин лоббировал проведение в Москве Вселенского собора, который бы передал титул «Вселенского Патриарха» от Константинопольского Патриарха Московскому. Во времена Н. Хрущева бессмысленные гонения на Православную Церковь возобновились, что во многом было вызвано аппаратной борьбой со «сталинской» командой в ЦК КПСС. В октябре 1958 г. ЦК принял постановление о начале пропагандистского и административного наступления на «религиозные пережитки». Одним из результатов стало массовое закрытие (и разрушение!) церквей и упразднение монастырей. Из 63 действовавших на 1958 г. монастырей в 1959 г. осталось лишь 44, а в 1964 г. — всего 18. Первые шаги к восстановлению роли РПЦ в жизни общества начались в период перестройки. В 1988 г. состоялось празднование 1000-летия крещения Руси. Постепенно на официальном уровне были легализованы церковные праздники. Сегодня РПЦ имеет большое влияние как на общественное сознание, так и на государственную политику. 17 мая 2007 г. в Храме Христа Спасителя в Москве произошло подписание акта о каноническом единстве РПЦ и Русской Православной Церкви за границей. Его подписали предстоятель Русской Православной Церкви патриарх Московский и всея Руси Алексий II и глава Русской Православной Церкви за рубежом митрополит Лавр. Две части Русской Церкви вновь стали единым целым. После смерти Алексия II 5 декабря 2008 г. Поместным Собором РПЦ 27 января 2009 г. Патриархом Московским и всея Руси был избран митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Владимир Михайлович Гундяев, 1946 г.р.). смотреть
ПРАВОСЛАВИЕ
одно из основных (наряду с католицизмом и протестантизмом) направлений в христианстве. Получило распространение преимущественно в Восточной Евр. смотреть
Источник статьи: http://rus-synonim-dict.slovaronline.com/258154-%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D0%B5