Как пишется: нечитаемо или не читаемо?
При использовании в тексте слова «(не) читаемо» возникает постоянно вопрос, как правильно писать частичку «не», так как часто можно увидеть два варианта: нечитаемо, не читаемо.
Поэтому давайте разберемся, как правильно пишется слово «(не) читаемо»: слитно или раздельно.
Слово «читаем» является краткой формой прилагательного, которое образуется от полной формы «читаемый». По правилам русского языка, краткая форма прилагательного пишется с частицей «не» точно так же, как и полная. Так как в русском языке есть слова: «нечитаемая» и «не читаемая», то пишем искомое слово обоими способами.
Правильный ответ: «нечитаемо» и «не читаемо».
Полные правила правописания «не» с краткой формой прилагательного можно прочитать здесь.
Раздельный вариант написания слова «(не)читаемо» возможен в двух случаях: при наличии противопоставления с союзом «а» или если присутствуют слова, усиливающие отрицание.
Твое сообщение вовсе не читаемо.
В остальных случаях пишем слово «нечитаемо» слитно.
Ваше сообщение в электронной почте нечитаемо на моем компьютере.
Источник статьи: http://portalonline.ru/russkij-yazyk/2386-kak-pishetsya-nechitaemo-ili-ne-chitaemo.html
Нечитающие дети — дети нечитающих родителей?
Моя подруга обмолвилась как-то, что ее трехлетний сын Дениска почти наравне с папой играет в компьютерные игры. В ее голосе звучала гордость: еще бы — такой смышленый и способный сынок, который с легкостью может преодолеть препятствия, пройдя по головам противников, и достичь поставленной “цели”. Убеждать собеседницу, что такие “успехи” чреваты, я не стала. Пообещала через некоторое время поговорить с ней о детской компьютерной зависимости, и мы расстались. А в голове вертелся и вертелся вопрос: почему многие современные родители вместо того, чтобы больше времени посвящать детям, ищут способ, как бы полегче от них откупиться?
Новой ли компьютерной игрой, новомодным западным мультиком, мобильным ли телефоном — “чем бы дитя ни тешилось”. А где же в этом сценарии родитель? Почему воспитывать своих чад мы доверяем бездушному телевизору и компьютеру? Предлагаем рассмотреть в качестве альтернативы такую форму семейного досуга, как домашнее чтение. О тонкостях приобщения детей к книге корреспонденту “НГ” рассказал Сергей МОЛЧАН, заведующий редакцией детской литературы издательства “Беларуская энцыклапедыя імя Петруся Броўкі”.
Читать ребенку нужно вслух
“Чтобы вырастить книголюба, начинать следует уже с четырех-пяти месяцев, — говорит Сергей Иванович, в прошлом педагог, не один год проработавший директором школы. — Психологи утверждают, что столь раннее приобщение к книге поможет ребенку в познании мира и даст старт развитию образного мышления. При перелистывании страниц малыш развивает тактильную чувствительность, учится координировать движения пальцев и кистей рук, что положительно отражается на развитии головного мозга. Сначала это должны быть большие книжки с цветными картинками. И обязательно нужно давать время детям на рассматривание картинок, рассказывать им, кто есть кто”.
Проявляйте интерес к тому, что ребенок читает
Главное в воспитании — пример родителей. Если ребенок будет видеть папу или маму с книгой в руках, то и сам потянется к чтению. Не исключено, что первые книжки малыш попробует на зубок. Не стоит набрасываться на него с криком: “Нельзя!” Это может закрепить отрицательные эмоции, и впоследствии ребенок, увидев книгу, будет вздрагивать, вспоминая выплеснутый родителями негатив.
“Чтобы вырастить поколение людей, любящих книгу, нужно уже сейчас, издавая и продвигая книжную продукцию на рынок, ориентироваться на семейное чтение, — говорит Молчан. — Наше издательство в Год книги ставит перед собой цель объединить чтением всю семью. К сожалению, сейчас дети испытывают дефицит общения со своими родителями. И мы надеемся, что книга может поднять их взаимоотношения на новый уровень. Семейное, или домашнее, чтение было распространено в Российской империи в XIX веке. Вечером, когда вся семья была в сборе, литературные произведения читали вслух по очереди. Теперь этому современных родителей нужно учить. Ведь настоящий читатель — это тот, кто читает медленно, местами останавливаясь.
Отмечайте каждый успех ребенка похвалой
Во время работы в школе Сергею Ивановичу часто приходилось видеть, как ученики младших классов выбирают книгу прежде всего по картинкам. “И это уже плюс, — говорит он. — Можно надеяться, что со временем ребенок к ней вернется и заинтересуется текстом. К слову, мало читающие дети или те, кому в детстве не читали книги вслух, во время диктантов в школе часто переспрашивают то или иное слово. У них плохо развита фонетическая память, низкий уровень развития речи, ограниченный словарный запас. Мало того, страдает грамматика, ребенок плохо запоминает информацию, и в среднем его успеваемость снижена на 30—40 процентов”.
Библиотеку — в каждый детский сад
На помощь здесь мог бы прийти детский сад. Но, к сожалению, там на книжных полках львиную долю места занимает специализированная литература для воспитателей. А как же художественные книги, ориентированные на детей определенного возраста? Те, что покупают воспитатели-энтузиасты, составляют лишь малую часть нужного для юных читателей списка. По словам Сергея Молчана, детсадовская библиотека — это упущенная возможность системы образования во всем мире. Даже детские сады Финляндии, страны с самой совершенной системой образования, не могут похвастаться библиотеками.
“Наше издательство заявило о республиканской акции “Чтение”, — говорит Молчан. — Традиционно в специализированном магазине нашего издательства на новогоднем празднике проходит ритуал посвящения в читатели. Каждый участник праздника, а мы приобщаем к чтению даже тех, кому нет и года, получает персональный дневник читателя. В него дети сами либо вместе с родителями записывают названия прочитанных произведений, их авторов и главных героев. И в следующем году демонстрируют дневник Деду Морозу на утреннике в нашем магазине”.
Источник статьи: http://news.tut.by/society/274861.html
Нечитающий ребенок
Одиннадцать лет назад логопед-психолог детского сада просила меня не делать ошибки и не отдавать сына в школу в неполные шесть лет: «Он еще маленький! Он даже не знает того, что обычно знают дети в его возрасте: Репку, Колобка, Курочку Рябу…»
Для того чтобы хоть отдаленно вообразить глубину моего шока, надо понимать, что я в те времена работала в газете «Книжное обозрение», где отвечала за детские книжки. Детям своим я исправно читала каждый вечер вслух (как раз тогда, помнится, мы читали «Мы все из Бюллербю»), кроме того, они умели складывать буквы в слова с трех лет каждый. В общем, услышав приговор, я оторопела. Я собрала всю силу воли и начала оправдываться: мол, читали мы и про Колобка, и про Курочку, но сейчас мы читаем другие книжки, которые вместе со старшим братом (брату в тот момент не было еще семи, и он учился в первом классе), а еще математика по Петерсон у нас так хорошо идет… Жалкие оправдания не выглядели убедительными даже для меня самой.
По дороге из садика я спросила: «Неужели ты не помнишь сказку про репку? Ты же ее знаешь! Посадил дед репку…» — «Да помню я все: Мышка за Мурку, Мурка за Жучку, Жучка за Внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, репка за суслика, а суслик за свою норку!» — «За какого суслика?» — «За того, на котором вся земля держится».
В этот момент мне следовало сделать какой-то глубокий и далеко идущий педагогический вывод о характере моего сына. Но я его почему-то не сделала. Только порадовалась, что про репку мальчик все-таки знает.
В школу я сына все же отдала, потому что мне не хотелось растягивать полуторагодовалую разницу между детьми до двух лет, сократить до года казалось более логичным. И в школе он быстро понял, что читать тексты из учебника скучно. И даже когда я тыкала ему пальцем в фамилии писателей, с которыми он знаком с рождения не только по книжкам, он фырчал и отворачивался.
Да что там учебники! Он книжек тоже в руки не брал. «Зачем читать “Гарри Поттера”, — говорил прагматичный ребенок, — если мы уже посмотрели фильм?» И это в то время, когда старший брат прочитал все доступные на тот момент переводы, невзирая на их качество. «И зачем ты мне даешь Пеппи? Это очень грустная книга, я не хочу ее читать,» — заявлял его младший брат и утыкался в телефон. «И Усачева с Востоковым я тоже читать не буду, потому что я и так все это слышал на их выступлениях, зачем повторяться?»
Мир стремительно мерк передо мной: в моем доме растет нечитающий ребенок. Ребенок, которого мне не удавалось «расколдовать» ни одной замечательной книжкой. Погружаясь в пучину печали, я даже не очень обратила внимание на его заявление о том, что день рождения Астрид Линдгрен должен стать главным праздником всех детей всего мира. Пару раз мелькнул луч надежды, когда девятилетний сын всю ночь внезапно читал «Четыре желания» Йона Колфера (вытащил подростковую книжку из моей рабочей кучки), а одиннадцатилетний — сказку Линор Горалик «Агата возвращается домой», но потом он вновь нырял в телефон и в компьютер, принципиально носил из школы двойки по литературе и всячески отбрыкивался от книг. А уж когда отец отдал ему свой старый смартфон, младенца и вовсе перестало быть видно.
В общем, надо было смириться: один из моих детей — нечитающий. Школьную программу по литературе он может осваивать, только слушая аудиокниги в машине — деться там все равно некуда. Английский язык — о господи, не говорите мне об английском! На зачете в восьмом классе этот малолетний паразит, отвечая топик «Система образования в России», смог произнести одну-единственную фразу: «Educational system in Russia is sucks». В то время как его старший брат читал книжки по-английски, участвовал в олимпиадах и вообще казалось, что он — моя резервная копия, дополненная и улучшенная.
«Зато у него другие достоинства», — со вздохом подумала я про младшенького фразой из сказки гениального Седова и отстала от ребенка. Пусть себе играет на компе и на гитаре (да, в отличие от старшего он закончил музыкалку), ходит на свои исторические танцы, плюет на школу, а мы уж будем любить его и такого — что ж еще остается?
А потом начало происходить странное. Во-первых, этот нечитающий ребенок стал внезапно рассказывать про книжки, которых мы совершенно точно не имеем в аудиоварианте. Во-вторых, он насмехался над старшим братом: «Где ж ему Бродского-то читать?» В-третьих, к месту и не к месту демонстрировал отличное знание текстов Пратчетта. В-четвертых, он рассуждал о качестве переводов фантастики шестидесятых и о том, насколько они близки к оригиналу.
В общем, когда он согласился говорить о книгах, оказалось вот что. Дитя читает. Но он уверен при этом, что чтение — процесс интимный (и тут я не могу не согласиться), а потому не требующий постоянного обсуждения. Читает он только то, что сам для себя выберет, и его выбор может сильно отличаться от моих ожиданий. Ну и, само собой, подтвердился давний тезис: если книги в доме повсюду, ребенок все-таки не может их не читать. Просто иногда он это скрывает.
В отцовском смартфоне, от которого сын не поднимал головы, был, как выяснилось, закачан весь «Плоский мир» Терри Пратчетта.
Из недавней командировки мне пришлось тащить ему американское издание Дугласа Адамса, потому что переводы его на русский не так близки к оригиналу, как хотелось бы этому эстету. Он, оказывается, незаметно для нас всех выучил язык, играя в компьютерные игры и смакуя старые фантастические сериалы, — сначала с субтитрами, а потом и без. И вот в список своих технарских ЕГЭ он добавил английский.
Источник статьи: http://family.booknik.ru/articles/zametki-bezumnogo-roditelya/nechitayushchiy-rebenok/