Как написать свое житие

О жизни думается сложно и пишется не так легко.

Интервью с писательницей Татьяной Дашкевич

Когда мы читаем житие кого-нибудь из святых, пожалуй, мало кто из нас задумывается о том, как и сколько времени оно создавалось. Во время чтения большинству из нас кажется, что создание такого произведения практически не отличается от других. Однако написать житие даже самому талантливому писателю гораздо сложнее, чем любое другое литературное произведение. Татьяна Дашкевич знает об этом не понаслышке: не так давно она закончила работу над житием архимандрита Серафима (Тяпочкина), и это уже ее третье произведение, написанное в таком жанре.

В Беларуси Татьяну Дашкевич больше знают как детскую писательницу, но, как она сказала, ее любимым жанром в литературе является биография. О процессе создания такого произведения и его особенностях — наша с ней беседа.

— Татьяна, над житием старца Серафима (Тяпочкина) Вы работали на протяжении трех лет. Почему столько времени для этого понадобилось?

Я любое произведение пишу долго. Несмотря на то, что мне очень нравится моя работа, на первом месте у меня все-таки семья. Я воспитываю одна двоих детей. Мы живем в деревне, а сельская жизнь имеет свои особенности, и совмещать ее с профессиональной деятельностью непросто. Но если говорить более объективно, то биография, на мой взгляд, не может писаться быстро. Чтобы создать образ человека, нужно вместе с ним пережить его эпоху. К тому же, надо время и для того, чтобы привыкнуть к фактам его биографии, к деталям его жизни, и привыкнуть настолько, чтобы в них было легко ориентироваться. Поэтому у меня год обычно уходит на знакомство с материалом. Я всегда знаю, что через год будет только черновик. Конечно, по ходу изучения этого материала делаются какие-то наброски, потом пишется черновик, который затем обрабатывается. Но меньше чем за два года сделать это все равно не получится.

— Написание жития имеет какие-либо особенности в отличие от создания литературных произведений других жанров?

Да, конечно. В первую очередь, оно отличается отсутствием вымысла. Например, что касается жития отца Серафима, то есть один факт, который долго и часто оспаривается, и уже породил немало конфликтов. Наверное, многие читали про Зоино стояние. Так вот, духовные чада и просто почитатели отца Серафима разделились на два лагеря: одни утверждают, что это он взял у нее из рук икону, другие — что это был отец Серафим, но другой. Но все же материалы его биографии свидетельствуют о том, что тогда еще старец Серафим был обычным священником, протоиереем Димитрием, и только освободился из заключения под подписку о невыезде. Он никак не мог приехать в Куйбышев, поскольку находился в Днепропетровске. В современном житии нет поля для предположения о том, что будущий старец мистическим образом перенесся в Куйбышев, чтобы взять икону у Зои. Но людям очень нравятся красивые, поэтичные легенды. И это касается не только старца Серафима, но и других святых. Например, когда вышла в свет первая книга о Блаженной Матроне Московской, ее сильно критиковали за то, что там слишком много творчества. Я и сама, нередко ловлю себя на том, что начинаю сомневаться в истинности изложенного материала. Хотя, у каждой эпохи — свои правила, свои стилистические нормы. Взять, к примеру, житие святых Петра и Февронии. Прекрасное произведение в литературном отношении, настоящая поэзия. Там есть диалоги Февронии и змея, Февронии и Петра, причем очень длинные, на полстраницы где-то. Читаешь, наслаждаешься слогом и… задаешься вопросом: «Откуда автор знает, какими словами и как долго они говорили?» В наше время, когда о чудесном исцелении нужно предоставить медицинскую справку, а лучше — две (до исцеления и после него), а при описании жизни священномученика желательно взглянуть на протоколы его допросов, художественный вымысел практически невозможен. Везде есть свои перегибы, и здесь в том числе… Но есть и справедливые требования. Например, из жизни Иоанна Русского, которую я излагала для детей, известно только одно чудо, поэтому больше никаких чудес сочинять нельзя.

Вообще, житие — это своеобразный жанр, и чтобы читателю было интересно читать о жизни святого, писателю еще следует владеть и определенной лексикой. Еще хочу сказать о том, что написание произведения такого жанра практически всегда сопровождается множеством искушений. Были они и у меня.

Но несмотря ни на что, биография, или житие, — все же мой любимый жанр. Общение с человеком святой жизни даже за писательским столом — это счастье. Я осознала, что самое интересное в мире — это жизнь человека, еще в 16 лет, когда как журналист выехала в свою первую командировку. Тогда мне нужно было написать о фабрике, но я написала о тех, кто там работает: об их жизни, увлечениях, внутреннем мире. Статья получилась интересной и получила много отзывов. В следующем материале вышло так же. Постепенно я в конце концов поняла, что мне интереснее всего писать о людях и их жизни.

— А как Вы обычно собираете материал для написания биографии мирянина или жития святого? Где Вы брали его, когда собирались писать о старце Серафиме (Тяпочкине)?

Когда я писала книгу о поэте Алексее Фатьянове, мне приходилось самой искать информацию, ходить, ездить, разговаривать с людьми, встречаться с его современниками. И светлый образ поэта оживал в тех, кто его знал, любил, хранил в своем сердце. В случае со старцем Серафимом мне очень повезло: необходимую информацию предоставил настоятель прихода Свято-Никольского села Ракитного Белгородской епархии протоиерей Николай Германский (он же председатель комиссии по канонизации архимандрита Серафима (Тяпочкина)). Отец Николай в 2006 году сам создал о нем книгу. Именно в приходе этого храма был начат сбор материалов о старце Серафиме. Батюшка Серафим служил в Ракитном двадцать два года, восстанавливал храм из руин, и не только храм, но и человеческие души. Каждый камень в Ракитном хранит память о нем — человеке невероятной трагической судьбы и великой праведности. Как и все подвижники ХХ века, он не избежал арестов, тюрьмы, каторги. Последний раз его арестовали в начале августа 1941 года, когда немцы уже топтали своими сапогами нашу землю. Ему дали 10 лет, а потом еще добавили пять за откровенность: он сказал, что после освобождения останется священником…

А что касается технологии написания… Пока не собраны соответствующие материалы, за работу не возьмешься, а все необходимое, как правило, предоставляет комиссия по канонизации. Условия канонизации, наверное, многим известны. Большинство материалов «предоставляет» как раз народное почитание: комиссия по канонизации собирает воспоминания людей, на основании которых выстраиваются образ и жизнь праведника.

Конечно, я не один раз побывала в Ракитном, помолилась на могилке отца Серафима, встречалась с сельчанами, которые лично знали батюшку и были первыми его прихожанами. Могилка его очень скромная, но от креста нередко исходит благоухание. Там лежит коврик, чтобы можно было поклониться. Землю периодически подсыпают, потому что люди берут ее, когда посещают могилу батюшки. Молитвенная тишина, покой, теплота… Из писем, которые приходили в комиссию по канонизации, мы узнали, что многие исцелялись по молитвам батюшки Серафима, кому-то он помогал советом. Некоторые помнят его вплоть до того, какой была его походка, какой у него был взгляд, какие слова он любил повторять. Подобные свидетельства очень ценны, и чтобы их получить, необходимы прямые контакты с людьми, которые знали этого человека. И постепенно тебе он тоже становится родным.

Сохранились и некоторые вещи отца Серафима: митра, посох, фанерный чемоданчик, с которым он прошел через все ссылки, его облачения, постель, а также книги, четки, одежда. Келья остается в том же виде, в каком была при его жизни. Двор церковный, правда, уже перестроен и имеет более современный вид: положена плитка, поставлен памятник батюшке.

У батюшки Серафима было много духовных чад, так много, что трудно себе представить. Ведь тогда была духовная пустыня, а в Ракитном — настоящий оазис. Сколько мятущихся, задыхающихся в мире безверия душ получили там глоток воздуха! Среди них — архимандрит Алексей (Шенкевич), который сейчас служит в Свято-Духовом Кафедральном соборе Минска, детский писатель Геннадий Снегирев, по книгам которого училось не одно поколение, целая плеяда священства, среди которых — множество известных, талантливых людей, прославляющих Святую Церковь своими трудами. К тому же, сохранились письма отца Серафима из ссылки. Их показала мне его внучка, письма были написаны дочерям, их читать без слез невозможно.

Именно эти письма, в которых буквально звучит голос отца Серафима, стали главными свидетелями его жизни и рассказали о нем больше, чем другие материалы, ведь в этих письмах ссыльный батюшка детально описывает свою жизнь.

— На Ваш взгляд, чтобы написать житие святого, обязательно надо быть верующим человеком?

Да. Вообще, когда пишешь житие кого-нибудь из святых, ощущаешь помощь свыше: открываются новые факты, появляются нужные люди — понимаешь, что Сам Господь помогает.

— Из жизни старца Серафима (Тяпочкина) какие факты Вас особенно впечатлили? Чем, на Ваш взгляд, этот человек в первую очередь может быть интересен читателю?

Я думаю, прежде всего старец Серафим будет интересен читателю, как религиозному, так и светскому, своей судьбой. Он родился в дворянской семье, аристократ по крови, пережил революцию, два его брата были расстреляны, отец умер. В принципе, его жизнь нельзя пересказать кратко: в ней столько разных интересных и в то же время ужасающих фактов. На мой взгляд, она достойна уважения и слез. Особенно меня поразило необычайное смирение батюшки. В течение двух лет он потерял свою семью (жену и двоих детей), пятнадцать лет просидел в тюрьме, но при этом остался верен Господу. У него были необыкновенная любовь к людям и слезный дар, который обезоруживал гордецов и циников. Любая «ледяная глыба» таяла, соприкасаясь с батюшкой, и превращалась в мягкое сердце, открытое Богу и людям.

А вот что меня особенно в нем поразило — это его отношение к жизни. Он очень много претерпел и унижений, и побоев, но, говорят, в тюрьме он тоже выполнял свой долг священника и очень повезло тем, кто там находился рядом с ним. Освободившись, он не мог убить даже комара, запрещал бить мух мухобойкой: видимо, насмотрелся смертей в тюрьме и ссылке, к тому же похоронил близких людей… Словом, необыкновенная любовь была у отца Серафима не только к людям, но и к животным. Кстати, я хочу написать детскую книжку о его отношении к братьям нашим меньшим. Мне по этому поводу рассказывали два интересных случая. У кошки с церковного двора родились котята, и келейница отнесла их на кладбище. Так отец Серафим заставил ее найти их и принести обратно. А вот другой случай. Когда батюшка умер и его погребли, к нему на могилу приползла парализованная собачка. Ее пытались отгонять, оттаскивали, но бесполезно. Три дня она провела на могиле отца Серафима, отказывалась от воды и пищи, а на четвертый день встала на ноги и убежала. И тогда говорить стали, что собачка исцелилась. Он при жизни ведь не только о людях, но и о животных заботился: для него жизнь каждого существа была великой ценностью.

Его служение пришлось на непростое время, когда о Боге даже говорить запрещалось, но в храм, что в селе Ракитное, вереницей шли люди, чтобы послушать проповедь батюшки Серафима или хотя бы увидеть его. Что их тянуло туда? Безусловно, та любовь, которую они там получали, любовь Божия. Кроме того, батюшка обладал так называемым слезным даром: когда он произносил проповедь, весь храм плакал и люди ощущали присутствие Христа. Редко кто обладает даром слез, а вот у батюшки Серафима он был. «Мы чувствовали себя в тот момент первыми христианами», — вспоминают сейчас его духовные чада.

— Недавно Вы получили областную премию в номинации «Детская литература». А Вы писали жития святых для детей?

Да. Это житие Иоанна Русского, святой блаженной Валентины Минской, и об отце Серафиме у меня есть целых два варианта книги для детей. Один уже нашел своего издателя, второй, более беллетризированный, я написала «для себя». Может, и он когда-то будет востребован. Я себе позволяю иногда такую роскошь — писать в стол. Надо сказать, изложение для детей имеет свои особенности. Там, кроме того, что нужно писать только правду, следует еще и излагать все так, чтобы ребенку было понятно. В детских текстах язык должен быть проще, некоторые вещи надо разъяснять, например, устаревшие понятия и предметы, исторические события, крылатые выражения — все, что современным детям может быть непонятно. Ребенку ведь сложно представить, что такое, например, октябрьская революция, тем более, если они и в школе-то ее еще не проходили. По объему тоже есть ограничения: слишком длинные тексты детей утомляют, главы должны быть короткие и законченные. Но вообще, я считаю, что документальная проза в наше время как детская, так и взрослая, весьма востребована. А какова будет судьба произведения после выхода в свет, во многом зависит от автора.

Хочу напомнить, что книга об архимандрите Серафиме еще в работе и, возможно, наш разговор немного преждевременен. Да, она написана, но будет ли одобрена — покажет время. На все Божия воля. У книги ведь тоже есть своя судьба, как и у человека.

Источник статьи: http://pravoslavie.ru/58206.html

Жития святых: кто и как их составляет

Повседневная жизнь святых, их подвиги и чудеса — непостижимая тайна. Безусловно, все тайное притягивает. Как пишутся жития святых и какие существуют «законы жанра» в одном из важнейших видов церковного творчества — агиографической литературе, рассказывает архимандрит Сильвестр (Стойчев), старший помощник ректора КДА по учебно-методической работе, член епархиальной комиссии по канонизации святых.

Архимандрит Сильвестр (Стойчев)

— Жития святых занимают центральное место в христианском воспитании человека. На житийных примерах угодников Божиих с первых веков христианства воспитывались многие поколения верующих. Вплоть до наших дней. Отче, расскажите, пожалуйста, что представляют собой жития святых и какова их функция?

— Написание жития святого — часть процесса канонизации. Житие создается на основании подробного изучения биографических материалов, свидетельств. Задача жития — не просто дать биографические сведения, а проиллюстрировать, по каким критериям Церковь опознает в человеке святого и как именно Она сделала это в конкретном случае.

— Каким образом пишется житие?

— В Древней Церкви основанием для написаний житий были мученические акты и свидетельства, оставленные очевидцами. Естественно, что со временем процесс канонизации несколько усложнился, в том числе и относительно составления жития. На современном этапе при канонизации собираются и подробно исследуются источники жизнеописания, нередко привлекаются узкие специалисты в различных областях: историки, юристы, само собой богословы и канонисты. Результатом такой кропотливой работы является в том числе и написание жития, если принято решение о канонизации.

— Почему говорят, что жития святых — это житие самого Господа?

У апостола Павла есть такие слова: «И уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20). Свт. Иоанн Златоуст, блж. Феодорит Кирский, блж. Феофилакт объясняя их, акцентируют, что благодать Божья настолько меняет святого человека, что он не делает ничего своевольного, что бы противоречило учению Христа Спасителя, но все делаемое сообразует с евангельским словом настолько, что можно сказать: «Не я живу, но Христос живет во мне». Павел, как бы продолжая эту мысль, говорит в другом Послании: «В вас должны быть те же чувствования, что во Христе Иисусе» (Фил 2:5).

— В силу Своей природы Бог не может быть познан людьми, как постигается сущность вещей чувственного мира: прямо, целиком и во всей полноте. Получение истинного представления о Боге превышает человеческие возможности. Как христиане могут познать Бога?

— Следует учитывать, что, с одной стороны, в христианском богословии присутствует учение о так называемом естественном Откровении, подразумевающем определенного рода пути, основанные на природных способностях, раскрывая которые человек может прийти к идее Творца.

Но двигаться далее посредством собственных природных способностей он не может, поэтому Господь открывает себя. Таким образом, Богопознание предполагает Откровение. Именно с Откровения Бога начинается Священная история человечества. Цель религии — не просто идея Бога, а связь с Ним, отношения. И в этом плане процесс познания включает в себя исполнение воли Божьей. Господь открывает Себя и одновременно показывает путь к Себе. Творец не просто говорит, что Он существует, а заявляет: чтобы прийти к Нему, нужно следовать Его закону. Православная Церковь, канонизируя святых, очередной раз за свою историю показывает всем: вот путь, по которому можно прийти к Богу, этим путем шел прославляемый нами святой, и все вы, желающие спастись, держите этот же путь, ибо его прошли до вас множество и множество людей Божьих.

Шебуев Василий Козьмич (1777-1855) «Димитрий Ростовский». Ростовский архитектурно-художественный музей-заповедник

— В 1689 году была выпущена первая книга «Жития святых» Димитрия Ростовского (сентябрь, октябрь, ноябрь). Что заставило взяться его за этот труд? Какими источниками он пользовался?

— Необходимо понимать исторические реалии того времени. В области богословия — это время западного влияния. На эту тему написано много исследований. Было бы наивным полагать, что влияние ограничивалось только богословскими системами. Степень влияния оценивается по-разному, но в любом случае оно было достаточно масштабным и касалась многих сторон церковной жизни.

Перед святителем Димитрием стояла трудная задача написать жития святых, при том что количество источников было ограниченным. Есть святые, о жизни которых сохранилось много материалов или, наоборот, сведения скудные. Об отдельных святых нам известно всего лишь, что они родились, удалились куда-то для христианских подвигов и почили праведно, к примеру, через 50 лет. И все. Написать пространное житие на основании этих данных невозможно. Задача автора житий в таких случаях многократно усложняется. При таких условиях работу автора житий можно сравнить с трудом иконописца, нередко не имеющего данных о святом, которого будет писать. В таких случаях в иконописи существует традиция изображения согласно понесенным подвигам: мученики в такой-то цветовой гамме, святители так-то, монахи такими-то. То есть создается именно образ, отображающий представление Церкви о подвиге мучеников, архиереев, праведных мирян и т. п. А указание имени говорит о том, кто именно изображен. Составитель житий иногда при недостатке данных использует подобные методы. И это закономерно, так как, повторюсь, житие святого — это не биография в общепринятом значении этого слова и не воспоминания современников, но вербальная икона святого. Существуют исследования на тему, как именно развивался такой жанр духовной литературы, как житие, в Византии и на Руси.

— Отче, а были какие-то стандарты в агиографическом творчестве?

— В исследованиях, посвященных агиографической литературе, можно встретить утверждение, что в Византии своеобразным эталоном, на который ориентировались составители, было житие прп. Федора Студита и некоторых других святых. Но это не означает вовсе, что факты его биографии приписывались другим святым, а лишь говорит о том, что указанное житие было неким ориентиром при написании схожих текстов. Например, если я хочу написать хорошую проповедь, то буду руководствоваться уже существующей хорошей проповедью, например, святителя Филарета Дроздова.

— Примерно такая же схема использовалась по отношению к житиям?

— Да. В каждом жизнеописании необходимо было указать первичное мирское положение: происхождение святого, воспитание, внутренний духовный переворот, приведший или к вере во Христа, или к решению принять мученичество, или к желанию уйти в монастырь. И, наконец, венец жизни — мученичество, исповедничество, приобретение даров: молитвы, слез, прозорливости и т. п. Вот примерно по такому лекалу, если можно так выразиться, составлялись жития. Но для освещения всех этих обстоятельств не всегда была и есть информация. И речь идет не только о древних святых.

Возьмите жития новомучеников. Зачастую нам известно, что учился священник, например, в Киевской семинарии, которую закончил в таком-то году, рукоположен во священники и направлен в такую-то епархию, и все. Из следственного дела узнаем, что он обвинялся в том-то и том-то. И далее — смертный приговор. Но мы не имеем никаких сведений о том, что заполняло жизнь этого человека, какие обстоятельства пришлось пережить, какие подвиги нести, какие переживания он испытывал в камере.

— То есть мы не имеем возможности знать в подробностях, как жил и что чувствовал человек во время испытаний веры, пыток и надругательств?

— Безусловно. Но нужно понимать, что даже краткое житие раскрывает перед нами величие подвига того или иного подвижника, а тем более — мученика.

Когда святитель Димитрий писал свои тексты, он также сталкивался с подобными вещами. Поэтому нужно учитывать, что для написания каждого отдельного жития он имел разные объемы исходного материала. У агиографа есть жития не очень подробные, которые можно назвать житийной справкой. Но в любом случае он проделал грандиозную работу, которая свидетельствует о том, что в Православной Церкви явлен целый сонм святых, что они были, есть и будут.

Потому что не может существовать Церковь без святых, ибо Ее задача — это святость. Мы призваны к святости. Задача церковного писателя — указать на эту святость.

— Жития святых — это вечно недописанная книга.

— Совершенно верно. Так как святые в Церкви есть и будут, ибо в Ней пребывает Дух Святой.

— Какими материалами пользовался святитель Димитрий, где он их искал?

— Думаю, что исследовать источники, которыми пользовался святитель, это будущая задача церковной науки. Главное понимать, говоря о его трудах, что на нем лежала миссия обогатить церковную письменность житийной литературой. В этом направлении он проделал огромную работу.

— Отец Сильвестр, какой Вам представляется Церковь будущего?

— Хороший вопрос. Я не футуролог, в будущее не заглядываю (смеется). Могут случиться самые разные обстоятельства, возникнуть различные ситуации и положения. Но основная задача Церкви была, есть и будет — спасение. Уверен, что Церковь с этой миссией справлялась и в византийскую эпоху, и во времена средневековой Руси, и в советское лихолетье. Исполнит она свое предназначение и сейчас, и в будущем тоже.

Источник статьи: http://ruskline.ru/monitoring_smi/2016/02/06/zhitiya_svyatyh_kto_i_kak_ih_sostavlyaet/