Предсмертные записки: последние слова самоубийцы
Предсмертная записка — важный атрибут добровольного ухода из жизни для самоубийцы и способ проникнуть в последние мысли добровольно ушедшего из жизни для учёных. Изучаем, что и зачем пишут люди перед смертью на протяжении веков.
«Володька! Посылаю тебе квитанцию кассы ссуд — выкупи, братец, мой бархатный пиджак и носи на здоровье. Еду в путешествие, откуда ещё никто не возвращался. Прощай, дружище, твой до гроба, который мне скоро понадобится»
(студент – товарищу,
конец XIX – начало XX века)
Какие изменения происходят в сознании людей, которые решаются на самоубийство? Суицидологические исследования показывают, что есть вполне типичные когнитивные процессы, свойственные потенциальным и реализовавшимся самоубийцам. Например, сужается сознание, то есть мышление человека зацикливается на принципе «всё или ничего», когда все вещи делятся на чёрные и белые, а тяжёлая ситуация возносится в ранг совершенно безвыходной. Происходит мысленная фильтрация: индивид зачастую фиксируется на одном неприятном или ужасном воспоминании, моменте, который всё время всплывает в сознании как доказательство ничтожности его существования. Это дополняется дискредитацией положительного, когда человек отрицает значимость или само существование приятных и радостных переживаний и событий, которые начинают восприниматься болезненно, как какие-то атавизмы в его депрессивной картине мира. Сознание человека в подобном состоянии заполняет невыносимая душевная боль, с которой становится всё труднее бороться.
«Дорогая тётя! Я сейчас в лесу. Мне весело, рву цветы и с нетерпением ожидаю поезда. Было бы безумно просить Бога о помощи в том, что я задумала, но я всё-таки надеюсь привести в исполнение своё желание»
(классная дама (воспитательница в женской гимназии),
конец XIX – начало XX века)
Суицидологам стоит больших трудов находить данные, которые бы широко и качественно освещали ментальное состояние самоубийцы. В первую очередь для этого используются рассказы и письменные заметки выживших самоубийц, где они подробно описывают, как менялось их сознание порой на протяжении нескольких месяцев, прежде чем они решались на последний шаг. Другой ценный материал — это предсмертные записки, последние слова человека, который перешёл грань. Однако обычно только 15-40 % самоубийц оставляют предсмертные письма, что ограничивает возможность использования этого источника как максимально надёжного для интерпретации мотивов самоубийц. А вот в криминологии для квалификации смерти как суицида предсмертная записка — один из сильнейших аргументов (наряду с характерным способом смерти, местом и семейными обстоятельствами). Конечно, всегда существует вероятность подложной записки с целью представить убийство как суицид, но на данный момент существует целая проработанная методика, которая нацелена на то, чтобы отличать ложные предсмертные записки от настоящих.
«Я очень устала от этой круговерти эмоций, поэтому я решила положить ей конец, уйдя из жизни»
(женщина шестидесяти лет,
конец XX века)
Предсмертная записка рассказывает многое: что человек чувствовал, о чём думал, кого хотел бы увидеть в последний момент, что советует тем близким, которых покидает, и главное — в чём мотив его нежелания продолжать жизнь ни на каких условиях. «Предсмертная записка» — это самое точное выражение. Это действительно короткое послание, которое чаще всего умещается на тетрадном или печатном листе. Но есть и настоящие предсмертные письма — длинные трактаты, затрагивающие самые различные темы — от неразделённой любви до нынешней политической и экономической ситуации. Характерно, что функциональность бумаги в данном случае ограничена — лишь немногие близкие люди, несколько полицейских и следователи прочтут прощальные слова самоубийцы (за исключением тех случаев, когда предсмертные записки оказываются опубликованными в СМИ). Как новое публичное пространство для написания предсмертных писем можно рассматривать интернет, в частности социальные сети. Здесь уже тысячи людей смогут увидеть и прочитать предсмертное послание, которое, правда, иногда приобретает демонстративно-шантажный характер.
«Уходить будем красиво»
(Денис Муравьёв, Катерина Власова,
2016 год)
Возможно, первая предсмертная записка была написана на папирусе.
«…С кем я говорю сейчас?
Братья злы,
И праведный человек считается врагом.
С кем я говорю сейчас?
Не осталось праведников,
Отдана земля творцам беззакония….
Смерть предо мной сейчас,
Как запах мирры,
Как прогулка под парусом под дуновением ветра.
Смерть предо мной сейчас,
Как запах цветов лотоса,
Как сладкое пьяное безумие.
Смерть предо мной сейчас,
Как жажда вернуться в дом родной
После многих лет в плену»
Эти стихотворные строчки, душевный крик почти четырёхтысячелетней давности, сейчас находятся в Берлинском музее. Они были написаны неизвестным египтянином на папирусе, предположительно в эпоху Среднего царства (2040–1783 годы до нашей эры) в Древнем Египте. Большая часть папируса была утеряна, но сохранились четыре поэмы, каждая из которых начиналась своей анафорой и представляла разговор человека с его душой. В тексте много религиозных и философских отсылок, которые отражают мировоззрение египтян того времени, но вот что интересно: состояние депрессивного размышления, в которое погружён автор, в точности соответствует современному описанию душевного состояния пациентов, страдающих тяжёлой депрессией. Это тот же конфликт с совестью из-за желания совершить самоубийство, подавленность, неуверенность в будущем, мрачная картина мира, паранойя. И даже такая деталь: египтянин считает, что другие относятся к нему как к дурному запаху или неверной жене — также и современные пациенты с тяжёлыми депрессивными расстройствами склонны считать, что они источают дурные запахи. Достоверно сложно сказать, убил ли себя в итоге этот несчастный, но, похоже, что симптомы депрессивного психического состояния за тысячелетия не изменились.
«Я устала жить и не гожусь»
(учительница,
конец XIX – начало XX века)
(Здесь был текст)
«Солнце для меня восходит в последний раз; жить, когда честь была заподозрена, невозможно, бедное сердце перестанет страдать, когда оно перестанет биться, но жаль, что не от французской пули».
А после выхода в свет романа Гёте «Страдания юного Вертера» по Европе прокатилась волна подражающих самоубийств молодых людей, которые сочли самоубийство от неразделённой любви прекрасным романтическим поступком. И впоследствии подобная смерть утвердилась как литературный штамп.
«Я на коленях умолял её вернуться, но она не поняла. Прощайте все!»
(Виталий Железнов,
2014 год)
Считается ли оправданным самоубийство, причиной которого был уход супруги? В современном обществе такая причина, скорее всего, не кажется достаточно весомой. Но культурное табу на самоубийство, общественное неприятие этого явления работает лишь в определённых границах. Пока случай абстрактен, люди склонны осуждать суицид. Однако с появлением реального инцидента отношение к этому меняется:
«Дорогая Мэри, я пишу эти строки тебе потому, что они самые последние. Я на самом деле думал, что вы с малышом Джо возвратитесь в мою жизнь, но вы так и не вернулись. Я знаю, что ты нашла другого человека, очевидно, лучшего, чем я. Надеюсь, что этот сукин сын сдохнет. Я тебя очень люблю и Джо тоже. Очень больно думать о том, что у нас с тобой ничего не вышло. Я много мечтал о нашей жизни вместе, но это оказались только мечты. Я всегда надеялся, что они сбудутся, но теперь точно уверен, что этого никогда не случится. Я надеюсь оказаться на небесах, хотя в моём случае наверняка попаду в ад…»
Предсмертная записка как бы одушевляет конкретный случай одного несчастного человека, она раскрывает его мотивы, его переживания, которые можно понять; включается сопереживание. Социальное представление «самоубийство — это плохо» отходит на задний план, а вместо него подключается сочувствие, человеческое понимание.
«…Пожалуйста, заботься о маленьком Джо, ведь я люблю его всем сердцем. Не говори ему о том, что случилось. Скажи, что я уехал далеко-далеко и, возможно, когда-нибудь вернусь. Добавь, что не знаешь, когда именно. Ну вот, кажется, это всё. Береги себя. P.S. Я знаю, что у нас были шансы помириться, но ты этого не желала, ты хотела трахаться с кем-то другим, ну, так теперь ты этого добилась. Не могу толком сказать, ненавижу я тебя или люблю. Ты никогда не узнаешь этого. Искренне твой, твой муж Джордж»
(мужчина двадцати четырёх лет,
конец XX века)
Предсмертная записка — последний коммуникативный акт человека, решившегося лишить себя жизни. Суицидологи выделяют определённые параметры для анализа предсмертных записок, которые дают возможность понять переживания и эмоциональные состояния самоубийц, а также характерные, повторяющиеся мотивы; в конечном итоге это помогает экспертам превентивной суицидологической службы действовать эффективнее.
У предсмертных писем в большинстве случаев имеются адресаты. Зачастую это супруг/супруга, дети, мать, другие близкие. Это письма об извинении, пожелании жить дальше счастливо, о любви, изредка это может быть циничное послание:
«Милые мои родители, извещаю вас, что я с белого света уволился, а вы будьте здоровы»
(молодой человек из купеческой семьи,
конец XIX – начало XX века)
В некоторых случаях, когда акт суицида играет роль протеста против устройства общества, адресатом становится массовая аудитория. Например, это записка предпринимателя Ивана Анкушева, перед суицидом совершившего несколько убийств городской правящей элиты Кировска (2009 год):
«Письмо о противостоянии. Я, предприниматель Иван Анкушев, занимаюсь бизнесом и владею четырьмя магазинами. Мне не дают возможности делать то, что я считаю нужным. Надежды на честность арбитражного суда нет. Вы меня уничтожили. Не доживу до сбора грибов. Это моё любимое занятие».
В большинстве записок затрагиваются определённые темы: самой частой является извинение за свой поступок или за всю прожитую жизнь, вторая по упоминаемости — невозможность выносить страдание или боль, далее — любовь, практические инструкции или советы, а также, конечно, обвинения. Часто эти темы комбинируются:
«Прости меня, ведь сегодня я умру. Я просто не могу жить без тебя. А значит, можно и умереть. Может, там будет покой. У меня внутри такое ужасное чувство пустоты, которое просто убивает меня. Нет больше сил его терпеть. Когда ты оставила меня, я умер внутри. Должен сказать, что у меня ничего не осталось, кроме разбитого сердца, и именно это подталкивает меня к такому поступку. Я взываю к Богу, чтобы он помог мне, но Он меня не слышит. Иного выбора у меня не осталось»
(мужчина тридцати одного года,
конец XX века)
Предсмертные послания зачастую переполнены тяжёлыми эмоциями: виной и сожалением, чувством безнадёжности, гневом, стыдом, страхом. В большинстве случаев вина и сожаление преобладают:
«Хана, береги себя и сына и прости меня за твою исковерканную жизнь: прости, моя святая Хана! Если с тобой не ужился, то с кем же в мире могу жить»
(поручик,
конец XIX – начало XX века)
Гораздо реже встречается гнев, причём он более характерен для мужчин, обвиняющих жён в доведении до суицида. Но бывают и женские гневные послания, например, письмо взрослой воспитанницы детского приюта к бывшему учителю (конец XIX – начало XX века):
«Неужели у тебя повернулся язык сказать, что я была женщиной, когда сошлась с тобою. Знай, окаянный, что ребёнок уже шевелится, и, умирая, и я, и он проклинаем тебя. Ты одним словом мог возвратить жизнь и мне, и ему. Ты не захотел. Пускай же все несчастья будут на твоей голове. Терпи во всех делах одни неудачи, будь бродягой, пропойцей, и пусть моё проклятье тяготеет над тобою везде и всюду. Я буду преследовать тебя днём и ночью. Жить мне безумно хочется».
Источник статьи: http://batenka.ru/resource/suicide/message/
Прощальное письмо жене
День 29. За 9 месяцев до сегодняшнего дня.
К этому моменту я многое осознал, пережил и понял. И я понял, что надо отпустить её. Прежде всего для себя. Есть такая дурацкая поговорка — любишь — отпусти . доля правды в ней есть.
Письмо моей жене. Июнь 2019 г. Интернет копия. Много букв.
Я не знаю, насколько длинным окажется это письмо. Ведь начав писать, я не до конца знаю, что я хочу сказать. Поэтому подумай над моментом, когда ты будешь готова его прочитать.
Давно ли мы стали говорить друг другу — привет? Наверное, с тех пор, как кто-то решил, что мы не настолько родные. Ведь «привет» говорят обычно тем, с кем нет связи близкой. Но не об этом. Это как-то само собой вышло написать.
Хотел с тобой поговорить, но понял, что в разговоре забуду больше половины из того, что хотел сказать. Оставшуюся часть ты будешь постоянно перебивать. Ведь мы так и не научились слушать друг друга, не говоря уж о том, что главнее слышать. Мы как во второсортном театре выходим на сцену и думаем, что сейчас скажем те самые слова, которые нужны, но несем какую-то чушь. Как будто реплики перепутали, но продолжаем играть, боясь сказать режиссёру – стоп, это не мой текст.
Я не могу понять, почему я раздражаю тебя. Я не могу понять, почему у нас с тобой, то всё хорошо (относительно данного момента), то всё ужасно. Как, впрочем, и многим ранее. И вот в этом «ужасно» мы и играем чужие роли. Ты выходишь с обвинениями, я же предпочитаю просто уйти.
Но, видимо, надо издалека идти.
Я уже давно понимал, что не так хорошо всё. Но не желал в это поверить и осознать. Я считал, что всё это временные трудности и их проще проигнорировать и пережить до лучшего дня. И даже в ту ночь, я поверил в серьезность ситуации всего лишь на чуть-чуть. Подумал пронесет. А потом начал понимать, что не пронесет. Но продолжал не верить в это. Потому что верить, это признать факт, что всё кончено. Но с каждым днем становилось хуже. Но я продолжал играть – «всё хорошо». И только внутри всё было по-другому. Внутри я знал, что текст выдуманный. Но роль – «всё плохо», я не хотел даже примерять на себя.
В один день я решил. Пора уйти со сцены. Зная, что действие рано или поздно подойдет к развязке, я предпочел сбежать. Я говорил, что мне проще исчезнуть из этого города, страны, континента, планеты… Но это было сказано для того, чтобы вы думали о лучшем. Отведя детей в школу, я пошел к магазину у станции купить бутылку виски и сигареты, хотя курить уже бросил. Я решился уехать подальше к Рязани и там, где-то в лесах затеряться и напившись до беспамятства замерзнуть и больше не проснуться. Для того, чтобы просто не играть до конца. Финал меня пугал больше чем смерть. Не знаю, что нами движет, но тогда случилось то, что я осознал уже позже. По дороге догнал бабку. Она еле тащилась по узкой снежной колее, чем сильно бесила меня. В одном месте я решил ее обогнать. И тут она взяла меня за рукав и попросила помочь сумку донести. Отказать было не ловко. Я взял, и мы медленно пошли в противоположную сторону от магазина. Она ничего не говорила, но, когда мы чуть отошли, она забрала сумку и сказала – спасибо. Иди домой. Иди. Дальше я сама. И я пошел, как под гипнозом, помнится. Пришел домой и разрыдался от своей слабости. От понимания, что ничего не могу сделать, но могу заставить страдать всех остальных, решив проблему для себя.
Люби добрые. сами мы не местные, но с амбициями.
Я и забыл об этой бабке и только потом связал все эти события. Потом, мне ещё не раз становилось невыносимо жить, но в голове всплывали её слова – иди. И я шел. Вот тогда и появилась привычка гулять с утра. Потому что, просыпаясь по утрам, я не видел смысла в наступившем дне. Но я просыпался и шел. Просто куда угодно. Ходил пока уши не замерзнут и мозги не проветрятся. Просто пытался существовать от понедельника до пятницы. Не знаю даже как работа шла. Как-то сама собой. Но видимо репутация работала за меня. Хотя я делал всё как во сне. Сначала даже пил больше чем надо. Благо компания не заставляла себя искать. Но потом стал придумывать себе другие занятия. Всё, для того, чтобы не оставалось ни одной минуты свободного времени думать. Я осознал, что страдать и углубляться в депрессию занятие неблагодарное. Надо просто, как говорила бабка идти. И лучше домой.
Возможно, именно это тебя и раздражает во мне. Что вместо глубокого раскаяния и страдания, я вроде как живу. Живу сам по себе. Вроде как не обращая внимания на вас.
В психологии есть такой момент. Что после тяжелого расставания, один партнер желает, чтобы второй умер. Вроде тогда и проблема исчезнет сама собой. Но по сути, конечно, никто так не желает в здравом уме. Просто такая мысль имеет место быть. Зачастую нам достаточно знать, что человек несчастен после расставания. Что ему плохо без тебя. Что он осознал всю глубину потери.
Вот и мне кажется, что ты не удовлетворена моим осознанием глубины потери. Поступательно пытаешься её углублять. Но сейчас надеюсь ты понимаешь, что я как барон Мюнхгаузен просто тащу себя за волосы из болота сам. Потому что надо идти. Если я останусь в болоте, то я никуда не приду.
Твоя любимая фраза про то, как я просрал 90% отношений. Сначала я винил сам себя. Винил в том, что это я во всем виноват. На самом деле это не правда. Я понимаю, что так легче. Легче найти виноватых вне себя. Всегда хочется взять славу за успех себе, а поражение отдать другим. Но виноваты мы оба. Не знаю в каких долях. Проблема в том, что мы потеряли самих себя. Те, кто живет сейчас, это не мы. И дело не в возрасте или опыте.
Со мной всё ясно и понятно. По крайней мере я знаю. Я перестал верить в себя, в свои силы, возможности. И сдался.
В тебе потерялась та маленькая девочка, которая умела радоваться жизни просто так. Вышла наружу другая, которая долго роста и наконец то утвердилась в роли – я сама.
Помню, как на какой-то новый год, под бой курантов, я загадал тебе счастье. Мысленно попросил отдать тебе свою удачу. Я понял, что сам уже не верю в неё, а у тебя она будет в надежных руках. Я всегда верил, что у тебя всё получится и всегда верил, что у меня есть удача.
Я же становился всё хуже и хуже. Не потому что отдал удачу, а просто потому что плюнул на себя. Пустил в расход. Ходил не нелюбимую работу и перестал быть тем, кем был когда-то. Смирился с участью – время вышло. И это с моей стороны пошатнуло равновесие наших отношений.
Ты же становилась лучше и лучше. И это ещё не предел. И я считал, что это хорошо. Что раз я больше не могу, но у тебя получается, то это нормально. Всегда восхищаясь тобой, ставил в пример на работе, но никогда не приходило в голову брать пример самому. Начальник помнится как-то спросил – не боишься, что можешь оказаться неуместным со своей зарплатой? Я ответил ерунда. У нас нет разделения на деньги твои мои.
На самом деле я списал себя раньше, чем ты. Просто ты сделала это официально. Ты уволила меня, как неэффективного менеджера, который не приносит доход в компанию. Сидит на окладе и даже холодные звонки не делает. Сидит и ещё ноет что его перегружают работой.
С твоей стороны, равновесие усугубило то, что твоя работа пришла к нам в дом. Всё начало оцениваться. Мы прошли огонь и воду. Медные трубы нас сломали.
Пытался ли я представить сейчас себе другую жизнь?
Да. Неоднократно я пытался себе рисовать новое будущее. Новый дом, машину, другую работу. И если в два последних пункта я верю без проблем, то дом всегда в голове один. Наш дом.
Пытался ли я представить жизнь с другой девушкой?
Да. Я пытался. Пытался представить, как она должна выглядеть. Пытался искать в тебе недостатки. Всё то, что заставить меня не думать о тебе или думать не очень хорошо. Но ничего не получалось. Я не вижу других девушек и не могу критиковать тебя. Это ещё из курса менеджмента. Прежде чем критиковать сотрудника, вспомни о десяти его качествах. Тогда и минус то не кажется таким значимым.
Я люблю приезжать в этот дом и делать что-то для него. Потому что я вложил в него свою душу.
Я люблю приезжать к тебе и что-то делать для тебя. Потому что по-другому я не хочу.
Я люблю приезжать к детям и просто понимать и чувствовать, что они рядом.
В твоих силах, конечно, построить ещё более жесткие границы. Сделать толще рамки. Наставить запрещающих знаков. Но я не знаю ни одного человека, кроме тебя, кому будет от этого хорошо. Да и в этом я не очень уверен. Мне не понять, зачем ты хочешь научить детей любить каждого отдельно. Для них, до сих пор, несмотря на понимание ситуации мы семья. В которой, по возможности, события происходят вместе.
Когда то, я сказал. Я вернусь чего-то достигнув. И другим я говорил, что надо доказать, надо показать. Но это не соревнование – быстрее, выше, сильнее.
Теперь я знаю, что это не так. Я знаю, что мне не надо никому ничего доказывать. Я знаю, что мне достаточно быть самим собой. Я должен доказывать только себе. Просто идти домой.
Я понял простую вещь. Я не смогу купить твоё расположение ко мне, заслужить доверие, убить дракона. Всё это бессмысленно. В лучшем случае я стану эффективным менеджером. И даже возможно меня опять возьмут в команду. Но я не смогу так.
Для того, чтобы всё изменилось по-настоящему, нужна всего лишь одна простая вещь. Она решает всё. Ты должна просто полюбить меня. Не опять, а заново. Как когда-то это произошло. Когда лирика не считалась розовыми соплями, а имела значение. Ведь по каким-то своим причинам ты выбрала меня, а я тебя.
Если ты не полюбишь, то всё остальное не имеет значения и смысла. Моя эффективность нужна будет только мне. У меня не будет желания трудится на нелюбимой работе. На работе, где нет мне ценности как мужчине.
Одному мне нет смысла пересматривать сцены и роли. Учить новые тексты. Если ты не пожелаешь что-то менять, то смысла в этом ноль. Два человека испортили спектакль и двоим либо импровизировать дальше, что бы зритель аплодировал, либо закрывать занавес и возвращать деньги за билеты. Ну или просто извинится перед всеми, что не смогли. Простите.
Хорошо ли мне одному? Нет. Можно представить, что теперь много свободного времени и делай что хочешь, но это не про меня. Невыносимо оставаться в комнате одному. Невыносимо иди и пытаться развлекать себя самому. Почти везде вспоминаешь, как мы тут были, проходили. Возможно меня просто и несёт в те места, где мы когда-то гуляли вместе. Ведь не могли мы гулять везде.
Хочу ли я назад? Безумно хочу. Но я теперь заранее, смирился с поражением. Ведь по-настоящему любить это как? Это когда безвозмездно. Не требуя ничего взамен. Не ожидая взаимности. Ценить свободу человека. И быть счастливым за него, даже если он не с тобой. И когда всё это взаимно, вот тогда всё по-настоящему.
Люблю ли я тебя? Безумно люблю.
Можно теперь сказать, что всё это лирика и розовые сопли и ничего не стоит. Действительно. Три листочка и набор букв не очень-то много стоит. Но далеко не всё покупается и продается. На что-то никогда в жизни не заработаешь. Даже на эти три листочка. Они имеют свою ценность и стоимость. Ты их никогда не смогла бы купить.
Если ты их не выбросишь, то это уже хорошо. Возможно они займут место в коллекции подобных писем. Мне почему-то верится, что такое место есть, где хранятся такие же не имеющие стоимости бумажки. Но раз они хранятся, то им есть своя цена.»
Настоящая любовь — это слепая преданность, безответная покорность, самоунижение, это когда веришь, не задавая вопросов, наперекор себе и всему свету, когда всю душу отдаешь мучителю.
- Хотите быть в курсе? —подписывайтесь.(там же есть мой контакт для реального общения. я только за)
- Есть мнение? — обязательно высказывайтесь.
- Нравится? — оценивайте (делитесь с друзьями)
. Любые ваши действия помогают развитию канала и мне лично.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/slyliss/proscalnoe-pismo-jene-5d014739d0c8c500ac6a330b